18. Пока, упаковываешь карманы «черному покеру», хорошо бы, конечно, увидеть и себя в метафизическом смысле. Ведь это среда отвлеченная, не соотносимая со своей физической средой пребывания. Потому и может выглядеть так, как будто бы смотришь кино. То есть как что-то придуманное и инсценированное.
Тем не менее, это ничуть не кино. Поскольку любое кино сразу же знается, как что-то вымышленное и инсценированное. А, поскольку здесь никакого готового продукта нет изначально. Более того, даже и никакого сценария нет, если говорить в смысле предопределения о том. То остается лишь принять отвлечённую жизнь, которая воспринимается нереальной лишь потому, что не является очевидной. Но в действительности это не более чем ошибка восприятия, обусловленная тем, что отвлеченное воспринимается синонимом нереального.
Конечно, определяется так субъектом восприятия во многом. Потому и можешь воспринимать метафизическое существование не только как отвлеченное что-то, но даже и совершенно пустое. Это нормально. Ибо, если тебя в том ничуточки нет, то так и должно же быть. Но если хоть каким-то краем это тебя накрывает, то и воспринимается, пусть и неочевидным, но все же чем-то действительным.
г) о том, как Гения кинуть
1. Хорошо, любопытство своё удовлетворяешь тем сполна. Но ведь тем же любопытством ты перебираешь весь ресурс хранения заново. Причем, в процессе того в тебе еще возрождается личность. Нет, не новая, а та что и всегда возрождалась. Ну, а как ресурс хранения стался готовый, то Гений, слегка усмехнувшись тебе, обращается, мол, маэстро, сделай лицо, мне должно снять вас на память! Сталось, ресурс хранения тем запечатывается и «черный покер» открывается вновь, но уже обновленный. И, ты хочешь сказать, что все это справилось простым любопытством? Ведь если круг событий на этом замкнулся, значит, вся канитель и была же лишь ради того, чтобы обновить ресурсы хранения. Понятно, что «черный покер» лишь носитель ресурса, значит, мыслящей личности, чтобы против тебя что-то придумать, в нём собственно нет. Однако, если личность, как единственный свидетель всего, со смертью одушевленного тело просто сливается вон, так что на это сказать? Ну, чистая работа ведь, братцы, разве же нет?
Потому и, коль личность твоя есть в трех измерениях, то и вправе же сама себя спрашивать, мол, а на кой бы тебе вся та метафизика? И, если в метафизическом же лице отвечать, то и скажешь, что для себя, разумеется. То есть никому метафизика та в затылок не дышит, а тебе вот чегось пригорела, так чего это вдруг?
Видишь ли, ведь одно дело, если крестовую даму у себя под ногами открываешь своими руками, а другое, если тебя на неё от рождения ставят. Нет, не потому, что на твой счет какие-то особые планы имелись, а потому что никому ненужный ты на свет появился. Так если на крестовой даме ты ходить научился, чего тогда спрашивать?
2. Другой раз бывает потеряешь ко всему интерес, отстранишься всего да так, что и не знаешь, чем апатия твоя потом тебе обернется. Ведь поначалу это лишь уединением кажется, но если это дело затянется, то и какая-то отвлеченная среда существования в тебе все равно образуется. Так вот такая, якобы, внутренняя среда пребывания в сущности и есть же метафизическая. Пусть бы и никакого метафизического содержания в ней покудова нет, но форма-то есть. То есть ты еще даже не знаешь, как оно называется, но уже находишь там тихую обитель себе. Вот, а далее уже все, как снежный ком развивается. Ведь если тихая обитель твоя и есть же «крестовая дама», значит, ты можешь оказаться на ней и просто со скуки, то есть от того что кругом все наскучило. Стало быть, если у паханов метафизика это только понятие, то у тебя самосознание уже. Что называется, почувствуй же разницу между объективным и субъективным опытом знания. Вот, потому и неправильно спрашивать, мол, чего она тебе вдруг пригорела. Ибо, пригораешь-то ты, а не метафизика вовсе.
3. Личность в первом лице, есть совершенно отвлеченная, метафизическая сущность, которую в зримых идеях представить себе невозможно. Хотя, если честно сказать, это и не особенно нужно. Ведь если поиметь «черного покера» и, таким образом, жизненную задачу свою справить сполна, то и разговор тем исчерпывается.
Но не завершается, а продолжается уже личностью в третьем лице, которую можно называть еще исторической в том смысле, что проявляется только в прошлом и в будущем. Стало быть, это хотя и не отвлеченная, но и не очевидная сущность, поскольку её нет в настоящем. Но если в прошлом и в будущем она все-таки есть, то и жизненная задача ея теперь заключается в том, чтобы закрыть эту историю, то есть списать ея в прошлое. Вот потому и берешь в руки ручку, тетрадь да садишься писать, если уж таким образом и списывается любое событие в прошлое.