Как видим, «турецкий» национализм действительно сплотился в ответ на проявление национальных чувств в других частях империи. Неся на себе явную печать османского наследия, младотурки изначально воспринимали только те движения, корни которых шли из глубин османского христианского мира, который они четко отличали от европейского — также в основном христианского. Как издание «Шура-уи Уммет», так и октябрьский 1903 года номер журнала «Мешверет» внесли небольшой нюанс, заявив, что противостояние исламу есть антитюркизм. Они также сурово критиковали Европу за то, что видит фанатизм только в исламе: «Если турки истребляют расу болгар или вырезают армян, то ими движет исламский фанатизм»[92]. В конечном итоге они обвинили Европу в туркофобии и связали такое отношение с антитурецкой пропагандой, проводимой армянскими комитетами.
Действительно, эти комитеты более десятилетия боролись за внимание европейской интеллигенции, особенно во Франции и Великобритании, и особенно после погромов 1894–1896 гг., и сумели сформировать проармянскую сеть, которая направляла свои удары прежде всего против гамидовского режима[93].
Инциденты, которые имели место летом 1904 г. в ходе англо-армянского конгресса в Лондоне, прекрасно иллюстрируют борьбу между армянскими комитетами и младотурками из коалиции. Ахмед Риза, который был приглашен после некоторых колебаний на лондонский конгресс в качестве «лидера партии младотурок», попросил слова. Организаторы попросили его выступить на заключительном банкете конгресса. Во время своего выступления перед аудиторией, состоявшей из британских парламентариев и представителей армянской интеллигенции и активистов, Риза откровенно изложил линию своей фракции, за что подвергся атакам французских и итальянских делегатов, которые обвинили его в защите политики султана и использовании фразеологии Блистательной Порты и попросили его замолчать[94].
Эти события показывают, насколько трудно для коалиции было понять, даже после некоторого знакомства с основными темами дебатов, будораживших в ту пору Запад, те объективные причины, по которым многие в Европе отвергали политику султана в отношении других национальностей империи. Другими словами, им было трудно понять, что то, что казалось им «естественным» с точки зрения «доминирующей группы», было неприемлемым для западного общества. Нет сомнений в том, что эти младотурки воспринимали антигамидовский курс как антитурецкий и, соответственно, антимусульманский, что вело, в свою очередь, к отрицанию ими Запада. Вполне вероятно также, что такой образ мысли постепенно приводил их к восприятию армян как союзников европейцев, поддерживающих их колониальные замыслы.
Как бы то ни было, коалиция, которую ее противники обвиняли в том, что она «остается националистической, роялистской и мусульманской», видела свою задачу в том, чтобы «втереть очки» либеральной Европе[95].
Каирская газета «Türk» («Тюрк») — орган египетского филиала движения младотурок, которую редактировал Али Кемаль[96], предложила еще более радикальную националистическую идеологию. В статье «Один день в будущем» она писала: «…История, это вечное зеркало правды событий, покажет в точности, что единственная нация, которая несправедливо столкнулась с враждой всего мира — это турецкая нация…. Разве справедливо игнорировать явный природный талант нации, которая сумела превратиться из небольшого племени в мощное государство?»[97]
В других статьях этой газеты турки представлены как «британцы Востока». Здесь видны основы идеологической конструкции младотурок, в которой сочетались болезненная осведомленность о прошлом и разочарование по поводу окончания золотого века, который новые турки намеревались восстановить под эгидой современного государства.
Газета «Тюрк» постоянно осуждала экономическое проникновение Запада в Османскую империю, которое, как она считала, шло рука об руку с «крестовым походом европейских держав против турок»[98]. Не в состоянии предложить решение этих проблем, редакторы газеты «Тюрк» предпочли просто денонсировать их и считать как бы не существующими. При этом многие авторы подчеркнули важность знаменитого манифеста Юсуфа Акчуры «Три вида политики», который был опубликован именно в этой газете. В нем идеолог наметил ответы на те вопросы, которые волновали умы части турецкой элиты, предложив три альтернативы: паносманизм, панисламизм и пантюркизм, причем именно последняя считалась правильным выбором[99]. Подход Акчуры, который призывал перенять некоторые элементы западного мира исключительно в утилитарных целях, отвергая его гуманистические ценности, и одновременно базироваться на политических принципах ислама, показывает сложность того уравнения, которое предстояло решить, и ту интеллектуальную гибкость, которая требовалась, чтобы ликвидировать этот зияющий разрыв. Юсуф Акчура предлагал сделать это, «черпая вдохновение на Западе, чтобы стать сильнее и прогрессировать»[100]. Так или иначе, это — необходимый шаг, который позволит ученику самоутвердиться против власти учителя.
93
Предмет обширен и был специально рассмотрен Акаби Насибяном и Эдмондом Каяджяном. См.:
94
95
Ibid. P. 47. Автор подчеркивает (с. 48), что до 1906 г. коалиция младотурок старалась завоевать общественное мнение в Европе, позже они отказались от этих попыток.
96
Али Кемаль (1867–1922), педагог и журналист, присоединился, после революции 1908
99
Ibid. P. 67. По мнению автора, манифест был направлен на распространение национализма среди турок, проживающих за пределами Османской империи; он сам происходил из заграничной турецкой семьи. Интересно также отметить, что «Türk» использует термин «ırk» для обозначения всех этнических турок вне зависимости от их религии.