В марте и апреле правительство Дамад Ферида взялось за лиц еще более высокого ранга. Был отдан приказ об аресте членов Центрального комитета иттихадистов и высокопоставленных партийных кадров: Ахмед Ага-оглу был арестован 20 марта[4684]; Джевад-бей, военный комендант столицы; Юсуф Зия-бей, член Центрального комитета; Неджати-бей, 27 марта[4685]; Ильяс Сами-бей, депутат парламента из Муша, 1 апреля[4686]; Нусрет-бей, мутесариф Урфы, 2 апреля[4687]; Мидхат Шюкрю-бей, генеральный секретарь комитета иттихадистов; Кучук Талаат-бей и Зия Гёкальп, члены Центрального КЕП, 17 апреля[4688]. Очевидно, в этот короткий период в определенных либеральных кругах Стамбула существовало реальное желание очистить страну от младотурок, которые оставались на прежних местах, чье криминальное прошлое запятнало образ Османской империи и которые также несли ответственность за свое предсказуемое расчленение государства и значительные человеческие потери. По информации Ахмеда Бедеви Курана, война привела к гибели около пятисот пятидесяти тысяч солдат, почти девятьсот тысяч сделала инвалидами. Более ста тысяч числились пропавшими без вести и еще два миллиона сто шестьдесят семь тысяч человек были ранены[4689]. В свою очередь, М. Лархер оценивает число боевых потерь в семьсот двадцать пять тысяч (несомненно, включая пропавших без вести), и число тех, кто умер от болезней или чьи жизни были унесены эпидемиями, в двести сорок тысяч человек из общего числа в два миллиона восемьсот пятьдесят призывников[4690].
Безусловно, эти аресты не помешали «Караколу» организовать побег многих подозреваемых, которые были отправлены «Караколом» в безопасное место в Анатолии. Могло даже показаться, что этой организации удалось внедрить информатора в резиденцию Ферид-паши[4691] и что ее военные действия в Анатолии были поддержаны общим командованием армии, с которым организация находилась в «объективном сотрудничестве»[4692].
Роспуск парламента, многие из членов которого были глубоко вовлечены в военные преступления, стал неизбежным, когда «Теджеддют» провел общее собрание 20 декабря/2 января и решил организовать вотум недоверия против кабинета Тевфик-бея[4693]. На следующий день Мехмед VI подписал указ, объявляющий о роспуске османского парламента[4694]. В ноябре — декабре 1919 г. выборы в законодательный орган стали откровенным знаком народной поддержки движения младотурок или его способности влиять на массы: они вернулись в парламент, в котором по-прежнему в большей степени доминировали торжествующие юнионисты[4695].
Глава 3
Дебаты в османском парламенте после Мудросского перемирия
Хотя основные иттихадистские преступники бежали в ночь с 1 на 2 ноября[4696], Фуад-бей, арабский депутат парламента из Диванийе, подал ходатайство в османский парламент о приводе министров, которые занимали свои посты в годы войны, в Высокий суд Правосудия[4697]. Рассматривал ли парламент вопрос о судебном процессе против младотурецких лидеров, поднятый благодаря этому депутату или нескольким партийным кадрам, которые считали это собрание наиболее подходящим местом для инициирования правовых действий, которые можно держать под контролем? Мы попытаемся ответить на этот вопрос, анализируя ход дебатов и замечания, вносимые различными группами, присутствовавшими в османском парламенте.
В то время как большинство обвиняемых лиц действительно были министрами или высокопоставленными государственными чиновниками, и это обстоятельство служило обоснованием для их привода в Высокий суд, также необходимо отметить, что такой вариант развития событий предполагал много преимуществ: поскольку он может быть реализован очень быстро, это позволило парламенту перехватить инициативу, ориентировать дебаты в соответствии с пожеланиями большинства депутатов и тем самым сорвать законодательные инициативы, которые могли бы быть приняты гораздо менее расположенными кругами.
На самом деле османский парламент был на сессии с 10 октября 1918 г., и никаких шагов не было предпринято еще в течение трех недель, предшествующих отъезду младотурецких лидеров. Об этом позаботился председатель собрания Халил-бей [Мейтесе], видный член Центрального комитета младотурок и бывший министр иностранных дел. Помимо ходатайства Фуад-бея, он должен был рассмотреть пятибалльное требование, одобренное четырнадцатью депутатами[4698], включая двух уцелевших армян и двух греков. Это имело отношение к действиям, совершенным во время войны османским правительством, и привело, в частности, к ликвидации одного миллиона армянских подданных Османской империи, изгнанию 250 000 греков и конфискации их имущества в военное время; массовой резне 550 000 греков из Понта в конце войны, и убийству депутатов, таких как Григор Зограб и Вардгес Серингюлян, в 1915 г. Это требование, которое имело непосредственное отношение к военным преступлениям, совершенным младотурецким режимом в отношении гражданских лиц, оставляя османское государство ответственным за свои действия, было отклонено после бурных дебатов, которые продолжались в течение нескольких сессий, хотя ходатайство Фуад-бея было принято: восемь из десяти пунктов обвинения в обвинительном заключении, представленном в парламент, объявляли КЕП и его младотурецких министров виновными в захвате контроля над государственным аппаратом, решении вступить в войну, заключении тайного соглашения с Германией, вовлечения в финансовые бесчестные действия ради собственной выгоды, наложения цензуры, опубликования ложной информации о ходе войны и так далее. Тем легче отклонить требование, в котором два обвинения, которые более или менее непосредственно касались ликвидации армян и насилия в отношении греков и сирийцев (пятое, о «временном законе о депортации», и десятое, которое относится к созданию и осуществлению преступной деятельности «Специальной организации»), были сформулированы весьма расплывчато, без упоминания основных жертв, и фокусировались, что особенно касается первого обвинения, на арсенале законов, принятых самим младотурецким правительством для того, чтобы узаконить свои преступления или, по крайней мере, провести их как административные меры, обязательные в военное время. Как мы увидим позже, когда будем анализировать заявления, сделанные министрами перед Пятой парламентской комиссией, это был способ избежать привлечения слишком большого внимания общественности к массовым убийствам и упоминания группы, приносимой в жертву, по имени, и в то же самое время попытка провести дебаты на «своем поле», которое палачи подготовили заранее, чтобы оправдать свои действия.
4688
La Renaissance, № 118, 18 avril 1919. В мае темп арестов замедлился. Среди других арестованных иттихадистов были Мустафа Абдулхалик, который был арестован 27 октября (La Renaissance, № 281, 28 octobre 1919) и д-р Али Саиб, который был арестован 16 декабря (La Renaissance, № 324, 17 décembre 1919).
4689
4690
4696
Мустафа Сабри, председатель Хюрриет Иттилаф, объявил на ежедневном «Sabah» (перепечатано в «Нор Кианк» № 107, 3 февраля 1919 г.), что они смогли ускользнуть благодаря Иззету-паше.
4698
Meclisi Mebusan Zabıt Ceridesi [Minutes of the Sessions of the Ottoman Parliament], 3th legislature, 5th session, vol. 1,4 November 1334 [1918]. Pp. 95, 100, 109. См.: