Меморандум, направленный в адрес британских спецслужб д-ром Аветисом Накашяном, бывшим беспартийным депутатом парламента от столицы, разработал юридически обоснованные рассуждения относительно антиармянских поборов[4870]. По его сведениям, если порядок ликвидации был сформулирован в специальном законе, то ситуация может рассматриваться как узаконенная, но можно было также считать, что речь шла о преступлении, вне зависимости от того, было ли оно совершено «по приказу, сформулированному как закон или нет». В первом случае только покойный султан и некоторые члены кабинета министров могли считаться ответственными, тогда как остальные лица лишь выполняли приказы и исполняли свой долг. Во втором случае речь идет о возникновении «коллективной ответственности», в отношении которой он считал необходимым сделать несколько замечаний.
1) Каждый чиновник, от министра до простого жандарма, прекрасно знал, что этот закон был не более чем предлог для убийства и грабежа целого народа. Все знали, что закон открыл двери тюрем для преступников, чтобы те могли быть зачислены в «Специальную организацию»; что эти банды базировались в определенных точках на дорогах для нападения на колонны, убийств, насилия и грабежей. Это было сделано открыто, и, следовательно, те, кто доставлял армян в лапы этих преступников, точно так же несут ответственность, как и те, кто совершал эти убийства.
2) Каждый турецкий чиновник был абсолютно уверен, что армяне, которых он отправлял в ссылку, умрут тем или иным образом; нельзя было ожидать, что человек преодолеет путь от Самсуна до Мосула голодным и выживет. Нет никаких сомнений в намерении чиновников послать депортируемых на верную смерть, и, следовательно, нет никаких сомнений, что все, кто отправил этих людей в путь, являются такими же преступниками, как остальные.
3) Турки прекрасно знали, что в депортации армян не было никакой военной необходимости; однако такая военная необходимость изначально служила в качестве предлога для ликвидации народа. Это вопрос преступления, совершенного целым народом, и в его совершении участвовали все.
4) Никакие форс-мажорные обстоятельства не могут оправдать такие действия: некоторые вали и низшие чины подали в отставку, среди них Джелал-бей, Мазхар-бей и Решид-паша, вали Коньи, Ангоры и Кастамону, и не участвовали в совершении этих преступлений. Другие не подали в отставку, но и не подчинились приказам, как Файк Али в Кютахье. Перед нами случай умышленного убийства, совершенного тысячами преступников.
5) Большинство чиновников, которые играли активную роль в мерах по ликвидации и грабежах, не выказали никаких признаков раскаяния.
Д-р Аветис Накашян пришел к выводу, что османское общество не имело «единого представления о справедливости». «В этой стране миллионы людей, — писал он, — считают произошедшее наказанием, которое должно было быть назначено, как наказание животного»[4871]. Армянские лидеры также придерживались позиции, которая делала акцент на «коллективной ответственности». Для того чтобы защищать интересы жертв в один голос, патриархия заключила соглашение с католическими и протестантскими лидерами, которое привело к созданию совместного совета, в котором заседали лидеры всех трех общин[4872]. Этот совет также довольно тесно сотрудничал с Вселенской патриархией. Два прелата даже направили общую декларацию на Мирную конференцию 24 февраля 1919 г., в которой призвали к созданию судебного органа для осуществления правосудия над младотурецкими преступниками[4873]. Это, конечно, не могло не пробудить враждебность в младотурецких кругах.
4870
APC/PAJ, Bureau d’information du Patriarcat arm. de Constantinople, Կ 104–105. Меморандум д-ра Накашяна в адрес полковника Баллара, сотрудника британской разведывательной службы «Интеллидженс Сервис», Галата, июль 1920 г.