Когда судебный процесс возобновился 24 марта 1919 г., состав суда претерпел значительные изменения. Генерал Назым-паша стал новым председательствующим судьей и его гражданские судьи были заменены военнослужащими. Кроме того, главный прокурор попросил адвокатов армянских истцов покинуть зал суда, поскольку теперь судебный процесс стал чисто военным, и главный прокурор принял на себя защиту их интересов. Адвокаты тщетно доказывали, что военный трибунал не был исключительно военным, даже если судьи были военными, поскольку перед судом должны были предстать не только офицеры, но и гражданские чиновники, министры и политики различных рангов, от вали до великого визиря, в соответствии с кодом гражданского права[5004]. Затем адвокаты удалились.
26 марта 1919 г. четырнадцатое судебное заседание, во время которого были допрошены Кемаль-бей и Тевфик-бей, позволило установить обстоятельства дела. В частности, оно показало, что «восстание», принятое для оправдания массовых убийств, было измышлением, тщательно подготовленным самим Кемаль-беем. Допрос других свидетелей на пятнадцатом, шестнадцатом и семнадцатом судебных заседаниях привели к противостояниям с подсудимыми и болезненным взаимодействиям между жертвами и их мучителями. Выводы гражданского инспектора Недим-бея, который отвечал за расследование массовых убийств, совершенных в округе Йозгат, забили еще один гвоздь в гроб подсудимых. «Я торжественно заявляю с абсолютной уверенностью, — писал Недим, — что армяне были истреблены в группах и что каймакам Кемаль-бей был инициатором этих преступлений. В частности, именно Кемаль-бей отдавал секретный приказ и информировал командиров жандармерии, которые были постоянно призваны совершать эти преступления»[5005].
8 апреля 1919 г. военный трибунал под председательством судьи генерала Мустафы Назим-паши удалился для обсуждения. Трибунал провозгласил вердикт, который вызвал сенсацию: он приговорил каймакама Кемаль-бея к смертной казни и командира жандармерии Тевфик-бея к пятнадцати годам каторжных работ[5006]. После повторения обычных формулировок трибунал отметил в приговоре, что, «хотя подсудимые и их защитники отрицали все правонарушения и требовали оправдательного приговора, суд уважает исламское право и особенно те его положения, которые защищают жизнь, честь и собственность всех подданных страны, без какой-либо дискриминации, против всех форм насилия и экспроприации, с тем, чтобы гарантировать справедливость для всех». Далее в приговоре объявлялось: «Приказ о депортации был передан Кемаль-бею, каймакаму Богазляна и временному мутесарифу Йозгата, а также майору Тевфик-бею, командиру жандармерии Йозгата. При осуществлении своих функций они ссылали беззащитных слабых женщин и девушек, которых они приказали депортировать; они ссылали лиц, которые были освобождены от депортации; они разграбляли деньги, драгоценности и другие ценные вещи, принадлежавшие депортированным лицам из армянских колонн без уважения их прав личности; и они по своей прихоти ускоряли депортацию определенных лиц и отдавали секретные приказы и незаконные инструкции в отношении некоторых изобретательных лиц. Они никогда не видели необходимости в принятии мер по сохранению и защите людей, которых они отправляли в изгнание. Они не только отказались принять даже минимальные меры такого рода, но и полностью лишили [депортированных лиц] всех средств их защиты. Они отделили мужчин от остальных депортированных лиц, чтобы иметь возможность совершать свои злодеяния. После совершения преступлений когда от них потребовали дать объяснения, они отрицали правду. Вместо того чтобы применять положения закона, они приказали жандармам, не несущим ответственности, совершать злодеяния, гарантируя им полную безнаказанность… Они были ответственны за массовые убийства и грабежи, которые мусульмане считают величайшими из преступлений. Показания свидетелей доказывают, без малейшего сомнения, что некоторые военные чиновники обменивались многочисленными телеграммами, содержание которых подсудимые отрицали. Изучение различных вопросов, поставленных перед ними, доказывает, что женщины и дети в колоннах были лишены своих покровителей и родителей и что совершались преступления массовых убийств и грабежей… Защита утверждала, что имела место подрывная деятельность, и ссылалась на то, что в районах, находящихся под вражеской оккупацией, некоторые члены [армянских] комитетов призывали [армянское население] перейти на сторону врага и принять участие в волнениях, в результате чего армяне восстали и преследовали коварные цели, поставленные перед ними их соотечественниками, проживающими по ту сторону османских границ. Случаи, на которые ссылалась защита, не являются достаточным оправданием для совершенных преступлений. Даже если определенная часть армянского населения и присоединилась к ним, остальные армяне демонстрировали свою верность… В свою защиту Кемаль-бей обвинил армян в Ване, Эрзуруме и Битлисе в совершении актов жестокости по отношению к мусульманам. Что касается армян Йозгата, в отношении подрывной деятельности которых у нас нет никаких доказательств, нет никаких правовых или нравственных оснований для утверждений, выдвинутых подсудимым. Помимо того, что он действовал в духе мести и в целях личного обогащения, он поступал так не только с намерением подстрекательства мусульман района, но и побуждения мусульманского населения в целом к убийствам армян; оно приняло массовые убийства как нечто естественное и необходимое. Содержание документов доказывает, что эти три лица, не несущие ответственности, контролировали деятельность правительственных чиновников, которые сопровождали колонны и выполняли приказы, которые они получили [от своих начальников]. Документы, подписанные ими собственноручно, доказывали, что жандармы сопровождали колонны для целей их ликвидации. Это было доказано без тени сомнения. Доказательства и документы, упомянутые ранее, определенно устанавливают вину обвиняемых. Аргументы, выдвигаемые защитой, бесполезны. Прокурор потребовал вынести приговор в отношении подсудимых в соответствии со статьей 56 Уголовного кодекса, но эта статья была признана неприменимой в данном рассматриваемом случае. Подсудимые Кемаль-бей и Тевфик-бей были осуждены на основании статьи 45. По единогласному решению судей, Кемаль-бей был приговорен к смертной казни и Тевфик-бей к пятнадцати годам каторжных работ, в соответствии со статьями 170 и 171 Военного кодекса[5007].
5004
Ibid; «Жаманак», 25 марта 1919, c. 3, кол. 5 и c. 4, кол. 1–3 (на арм. яз.). Суд был составлен из следующих лиц: генерала Мустафы Назим-паши, председателя суда, генерала Зеки-паши, генерала Мустафы-паши (известного как Немруд или Курд Мустафа), генерала Али Назима-паши и полковника Реджеба Ферди-бея; Сями-бея, прокурора, с тремя помощниками прокурора.
5005
APC/PAJ, Bureau d’intormation du Patriarcat, Մ 350. Телеграмма гражданского инспектора Недим-бея, ответственного за проведение расследования в районе Йозгата, в адрес Эмин-бея, 28 декабря 1918 г.
5006
Приговор суда Йозгата, 8 апреля 1919 г. «Takvim-ı Vakayi», № 3617, du 7 août 1919, p. 2. Приговор был представлен султану, который незамедлительно его ратифицировал. «Жаманак», 9 апреля 1919, с. 1 (на арм. яз.).