После этих вторичных судебных процессов, в результате которых обвиняемые, присутствовавшие на судах, получили особенно мягкие приговоры, возвращение Дамада Ферида к власти 18 апреля 1920 г. позволило снова привести в движение судебную машину. Великий визирь незамедлительно назначил генерала Немруда Курда Мустафу[5094] председательствующим судьей на внеочередном военном трибунале. Мустафа был единственным присутствующим членом коллегии судей, которая годом ранее приговорила к смертной казни Кемаль-бея, каймакама Богазляна. Первое дело, которое должен был рассматривать новый суд, предполагало судебный процесс против двух лиц, чья роль в массовом убийстве армян в Байбурте была широко известна: это были Мехмед Нусрет-бей из Янины, каймакам Байбурта и впоследствии мутесариф Аргана Маден, и лейтенант Пири Мехмед Неджати-бей, главарь батальона чете[5095], которые обвинялись в «совершении преступлений во время депортации армян казы, в том числе в совершении убийств, массовой резни, грабежей и похищений»[5096]. Приговор, обнародованный 20 июля 1920 г. и провозгласивший в отношении Нусрета и Неджати смертную казнь, не явился сюрпризом; оба подсудимых были признаны виновными в совершении массовых убийств в районе Байбурта. В приговоре подчеркивалось, что массовые убийства, проведенные в этом районе, были первыми, которые обсуждались и принимались «штаб-квартирой партий “Единение и прогресс”», и что они были организованы по распоряжению Бахаэддин Шакира. Далее, в приговоре отмечалось, что Нусрет-бей «впоследствии был назначен на должность мутесарифа в округе Аргана Маден (в вилайете Диарбекир); [там] он похитил 24-летнюю Филомену Нурян из Трапезунда и ее младшую сестру Найимэ». Что касается Мехмеда Неджати, «тридцати пяти лет от роду, офицера, который вышел в отставку и обвиняется в организации депортации и резни армян в районе Байбурта», суд отметил, что большинство мобильных подразделений жандармерии были добровольно переданы на фронт и что «задача сопровождения колонн была поручена Мехмеду Неджати-бею»[5097].
Следует отметить, что постановление, содержащее приговор военного трибунала, было опубликовано не в «Официальном вестнике», в отличие от других приговоров, а в стамбульской ежедневной газете «Терджуман-и Хакикат», и только двумя неделями позднее. Еще более показателен тот факт, что Бюро цензуры вмешалось, чтобы остановить распространение этого выпуска газеты[5098]. Предположительно в разгар подготовки Севрского договора, правительство Дамида Ферида было обеспокоено по поводу предсказуемых общественных реакций, которые мог вызвать новый смертный приговор, и решило исполнить приговор как можно тише. После того как Нусрет был повешен на площади Баязид, некоторые газеты подтвердили, что эти должностные лица были повешены по обвинению армянского патриарха Завена.
Суд в Эрзинджане, еще один судебный процесс против местных чиновников, состоялся почти в то же самое время, что и судебный процесс в Байбурте; генерал Немруд Мустафа был также председательствующим судьей на этом суде. Приговор, который был опубликован 27 июля 1920 г., подтвердил, что каймакам Эрзинджана Мемдух-бей приказал жандармам и полицейским вырезать армян в колоннах депортированных лиц[5099]. Тем не менее на этом судебном процессе приговор к смертной казни был провозглашен только в отношении единственного присутствовавшего обвиняемого, Хафиза Абдуллы Авни, генерального секретаря жандармерии Эрзинджана (брата Абдула Гани-бея, ответственного секретаря партии в Эдирне), который был обвинен в «личном совершении ряда злодеяний, в том числе детоубийства»[5100]. Авни был казнен 22 июля 1920 г., также на площади Баязид. Он успел воскликнуть: «Да здравствует партия “Единение и прогресс”. Убивая армян, я оказал моей стране большую услугу»[5101]. Авни стал третьим и последним «мучеником» на судебных процессах, прошедших в Военном трибунале № 1 в Константинополе.
10 апреля 1919 г., Военный трибунал № 1 начал «Мосульский судебный процесс»; наиболее влиятельными из лиц, представших перед обвинением, были Халил-паша [Кут] и Невзаде-бей, которые обвинялись в организации резни депортированных лиц в Мосуле и армянских солдат в трудовом батальоне, а также в убийстве Бедиркхан-заде Абдул Резак-бея[5102]. Однако этот судебный процесс был приостановлен в начале июня в результате напряженности, порожденной депортацией младотурецких преступников в Мудрое и на Мальту. Когда судебный процесс был возобновлен, перед обвинением предстали лишь несколько низших чинов[5103]; Халил-паше удалось ускользнуть из тюрьмы военного трибунала и бежать в Анатолию в августе 1919 г.[5104].
5096
Вердикт военного трибунала, 20 июля 1920 г. Tercüman-ı Hakikat № 14 136, 5 août 1920, р. 5.
5099
См. выше, с. 341, в отношении деятельности Мемдуха. Многочисленные доказательства, представленные на заседаниях, сохранились в архиве АРС/PAJ, Մ 372–374, 376–401, 555-70.
5104
FO 371/5043, E 1363, ff. 123–135. Депеша от 18 февраля 1920 г., с прилагаемым докладом от 4 февраля 1920 г., касающегося генерала Халила-паши. La Renaissance, № 332, 27 décembre 1919. Источник указывает, что судебный процесс Ферид-бея в военном трибунале начался 27 декабря 1919 г. Однако мы не располагаем информацией о приговоре.