В отчете, датированном 10 марта 1920 г., британские власти попытались оценить возможные последствия жестких условий, установленных мирным договором с Турцией. Они высказали мнение о существовании серьезных угроз массовых убийств христиан в районах, контролируемых кемалистами[5159].
Иными словами, в середине марта 1920 г. у союзнических войск не было иного выбора, кроме как взять Стамбул[5160] под военный контроль путем высадки своих войск и увеличения там численности своего флота[5161]. Кроме вопросов безопасности, союзники также прекрасно понимали, что им придется продемонстрировать силу в случае, если Турция откажется подписывать Мирный договор[5162]. Это развертывание союзных вооруженных сил, осуществленное утром 16 марта 1920 г., не встретило какого-либо реального сопротивления в Стамбуле, где во время посадки погибло пять турецких солдат[5163]. Тем не менее развертывание французских и английских сил в столице и последующие аресты военных преступников не дестабилизировали националистическое движение. Очевидно, по мнению британских спецслужб, националисты, будучи уверенными в своих возможностях, не были убеждены, что союзники не были готовы занять больше, чем только лишь столицу[5164]. Также очень вероятно, что националистическое движение обернуло последствия этой операции в свою пользу для того, чтобы укрепить свои позиции в Анатолии, сделать свои действия более убедительными и отвлечь внимание от тяжелых обвинений, выдвинутых против большинства лидеров движения. Удивительно хорошо организованные связи анатолийского сопротивления с европейским империализмом позволили заставить многих забыть об обвинениях в массовых убийствах. Прогрессивная исламская позиция, принятая движением «Милли», также позволила мобилизовать поддержку Турции в мусульманских странах под игом европейского империализма. В соответствии с описанием британского дипломата, работавшего в столице Германии, позиция, занятая «правительством младотурок, в настоящее время располагавшемся в Берлине», была однозначной: «Страшная война, которая разразилась после перемирия в Азии, является результатом британской политики последних восемнадцати месяцев»[5165]. Иными словами, кемалистско-иттихадистское движение вызвало у британцев стремление раздробить Османскую империю, поскольку предпринимались попытки, в частности, дестабилизировать некоторые из британских колоний.
Здесь не может быть и речи о подробном рассмотрении этих вопросов. Однако можно отметить, что у французского дипломата, работавшего в Берлине, не было сомнений в фальшивости коалиции между кемалистско-иттихадистским движением и Советами, которые рассматривали нападение на Антанту «в двух направлениях: в сторону Азиатской Турции и Западной Персии через Азербайджан и Грузию и в сторону Восточной Персии и Индии через Туркестан». Обсуждались даже идеи передать «лидеров движения… в руки турецких лидеров, которые уже присутствовали в этом районе: Энвера-паши в Ташкенте и его брата Нури-паши в Азербайджане». Также упоминалась «своего рода панисламистская конференция» в Мюнхене, в Баварии, и еще одна конференция «в Партенкирхене, небольшом городке недалеко от границы, где проживал Джемаль-паша»; число участников включало Талаата, д-ра Назыма, Бахаэддина Шакира, Джемаля Азми, Бедри-бея, Азиз-бея, «троих русских, в их числе двух офицеров, двух бывших немецких офицеров, тунисца, индуса, перса, египтянина, и болгарина». Во время заседания Центрального комитета иттихадистов, в котором также приняли участие лица, не являющиеся его членами, Талаат, как предполагается, заявил: «В договоре, заключенном с Энвером, Ленин и Троцкий согласились предоставить 150 000 человек для азиатской кампании», включая 40 000 туркмен, «которых Халил-паша, бывший командующий армии Месопотамии, в настоящее время организует с помощью нескольких немецких офицеров». Согласно информации, полученной от вышеупомянутого французского дипломата, Талаат, «как говорят, описал эту политику как революционный оппортунизм, утверждая, что младотурки попытались посеять смуту во всем мире таким образом, чтобы создать для британцев и французов как можно больше затруднений»[5166]. Также стоит отметить краткие путешествия, которые Талаат предпринял в Неаполь примерно 16 апреля 1920 г., а затем во Флоренцию с 22 по 24 апреля, где он должен был встретиться с Зами-беем, представителем Энвера, с целью координации их деятельности[5167]. Эти большие исламско-прогрессивные маневры увенчались знаменитым Бакинским конгрессом, который, по сведениям британской разведывательной службы S.I.S., (Secret Intelligence Service. — Прим. ред.), служил, прежде всего, для укрепления сотрудничества между юнионистами и большевиками. Условия этого сотрудничества, по сведениям того же источника, были оговорены на переговорах в Баку Джемалем-пашой, Бедри-беем и Халилом [Кутом]; главной целью было восстание против англичан в Афганистане и вторжение в Северо-Западную Персию под командованием Халила. Кучук Талаат, еще один член Центрального комитета иттихадистов, был назначен главой Бакинского «бюро переводов», то есть пропагандистского органа[5168]. Эти операции представляли собой не столько антиимпериалистическую кампанию, сколько расширение пантурецких амбиций партии. В другом докладе британской разведывательной службы 3.1.3., подготовленном на основе документов, изъятых у «турецкого агента, который недавно вернулся из Баку через Грозный, Новороссийск и Трапезунд», сообщалось, что анатолийское движение постоянно поддерживало связь с его кавказскими подразделениями[5169]. Этот доклад также показывает, ссылаясь на «информацию из первых рук», что соглашение между большевиками и турками предусматривает «одновременное нападение на Грузию и Армению советскими и турецкими силами […] для того, однако, чтобы “ликвидировать” с соблюдением первенства Армению»[5170].
5160
FO 371/5043, Е 1462, ff. 146–155. Письмо лорда Керзона Робеку от 12 марта 1920 г. о решении союзников оккупировать Стамбул.
5162
FO 371/5043, Е 1531. Доклад от 15 марта 1920 г. о пополнении британских войск в Турции. FO 371/5043, Е 1642. Второй доклад от 15 марта 1920 г.
5164
FO 371/5046, Е 3649. Доклад от 2 апреля 1920 г. о турецкой реакции на проведение военной оккупации столицы.
5165
FO 371/5173, № 6709, fº 100. Письмо британского посла в Берлин лорду Керзону, 14 июня 1920 г. Доклад о представителях младотурок (доклад на французском языке).
5166
FO 371/5173, Е 4154. Из посольства Франции в Лондон в Министерство иностранных дел, 1 мая 1920 г.
5167
FO 371/5173, Е 3404. Телеграмма Робека Г. Бучанану, британскому послу в Риме, 16 апреля 1920 г. Вероятно, итальянские власти закрывали глаза на эти движения и уже рассматривав сотрудничество с иттихадистско-кемалистскими силами.
5168
FO 371/5171, Е 12472. Доклад британских разведывательных служб (стамбульский офис 3.1.3.) о недельном периоде, начиная с 9 сентября 1920 г., переданный Робеком лорду Керзону. С. 14–16.
5169
FO 371/5178, E 14638, fº 195, Constantinople, le 7 septembre 1920. Доклад британских разведывательных служб (стамбульский офис S.I.S.).