Военные операции, осуществляемые осенью 1920 г. и направленные против Армении, напротив, четко проводились Четырнадцатым армейским корпусом под командованием Кязыма Карабекира, который получал приказы от кемалистского правительства. В то время как эти операции заняли свое место в стратегии, направленной на приведение положений Севрского договора в нерабочее состояние, у них также была другая, гораздо более амбициозная, хотя и завуалированная цель. «Армения должна быть устранена политически и физически», — гласил приказ в телеграмме, отправленной кемалистским правительством в адрес Кязыма Карабекира 8 ноября 1920 г.[5174]. Другой приказ, изложенный в телеграмме, которая была перехвачена османской и британской разведывательными службами, также предельно ясен, когда дело доходит до намерений кемалистского режима. Будучи датированным 25 сентября 1920 г. и подписанным собственноручно Мустафой Кемалем, этот приказ отдал командующим армиям инструкции об операциях, планирующихся против Армении[5175] (которая описывается в приказе как «препятствие для коммуникации с мусульманскими народами», которым Турция «обещала» помочь) и определил миссию «Армии Аракса», отвечавшей за «установление и поддержание коммуникаций с силами союзников на восточном и северо-восточном направлениях»[5176]. Эти приказы были дополнены шифрованной телеграммой от 8 ноября, в которой рекомендовалось «поэтапно идти к достижению нашей цели, действуя при этом так, как будто мы хотим мира»[5177]. Военные операции, которые последовали вслед за этим и привели к советизации Армении, были просто логическим следствием этих приказов. Предложив себя большевикам, Кавказская Армения избежала третьего этапа геноцида, запланированного заранее, на этот раз кемалистским правительством. В определенном смысле приверженность кемалистов к акциям геноцида против кавказских армян ознаменовала переход от свидетеля первоначального движения младотурок к новой юнионистской волне, объединенной Мустафой Кемалем. Пока проявлялись мелкие различия между политиками этих двух иногда смешивавшихся между собой групп, обе группы в основном придерживались одной и той же этнонационалистической идеологии. Кемаль продолжал выстраивать турецкое национальное государство, о котором мечтали его предшественники, даже хотя бы и не в тех границах, которые предусматривались первоначально.
Убив Мехмеда Талаата в Берлине 15 марта 1921 г., Бахаэддина Шакира и Джемаля Азми в Берлине 17 апреля 1922 г. и Ахмеда Джемаля в Тифлисе 25 июля 1922 г. (Энвер был убит 4 августа 1922 г. отрядом большевиков), армяне совершенно невольно оказали услугу кемалистам, избавив их от основных соперников-иттихадистов. Еще один момент, без сомнений, помог укрепить позиции Мустафы Кемаля в рамках движения младотурок: британцы освободили преступников, которых они держали на Мальте. Ведь именно от правительства Кемаля, которое провело переговоры об освобождении этих лиц, выиграли младотурки первого поколения. В середине июня 1921 г. британские военные предложили идею обмена пленных на британских дипломатов[5178]. Политики пришли к соглашению об условии, что младотурки должны быть привлечены к ответственности в «турецких или других» судах, тем более что у британской разведывательной службы S.I.S. имелись «проблемы накопления доказательств», способных обеспечить оглашение «типичных приговоров» в соответствии с «пунктами о санкциях», предусмотренных в Севрском договоре. Несмотря на это, X. Румбольд согласился в отношении необходимости освободить британских заключенных «до зимы»[5179]. Непримиримость правительства в Анкаре окупилась; в конце концов, официальный Лондон согласился выпустить безоговорочно сто двенадцать лиц, находящихся в заключении на Мальте: во второй половине дня 25 октября семьдесят мужчин были доставлены на борт «Хризантемы» и еще сорок два на борт «Монтенола»; оба корабля направлялись в Стамбул[5180]. Это безусловное освобождение усилило растущий престиж Мустафы Кемаля, но в то же время подвергло его обновленным амбициям иттихадистских лидеров, которые были освобождены благодаря ему. Когда Кара Кемаль встретился со своим тезкой-генералом в Исмите между 16 и 20 января 1923 г., Э. Цюрхер отмечает, что Мустафа Кемаль не обронил ни слова об этом в своих мемуарах, ибо он был приглашен обсудить с его друзьями будущую роль КЕП[5181]. В апреле 1923 г. в Константинополе был организован крупнейший Конгресс КЕП в доме Мехмеда Джавида. На этот Конгресс прибыли все члены Центрального комитета иттихадистов и Политического бюро, за исключением, конечно, тех, кто был убит армянами. Кроме Мехмеда Джавида, в доме которого состоялся Конгресс, в заседании приняли участие д-р Назым, д-р Рюсухи, Ахмед Шюкрю, Кара Кемаль, Гусейн Джахид [Ялчын], Филибели Ахмед Хильми, Йенибахчели Наил, Чолак Селяхеддин, Вехби-бей, Ахмед Несими [Сейман], Гусейин-заде Али [Туран], Рахми [Эвранос], Кучук Талаат [Мушкара], и, возможно, Исмаил Джанполат[5182].
5174
Телеграмма Ахмеда Мухтара, министра иностранных дел правительства Анкары, Кязиму Карабекиру от 8 ноября 1920 г., опубликованная в сборнике. Kazım Karabekir, İstiklâl Harbimiz (Наша война за независимость), İstanbul, 1969. S. 844–845, цитированный Дадряном. См.:
5175
FO 371/5178, E 14269, fº 226. Доклад британских разведывательных служб (стамбульский офис S.I.S.) о недельном периоде, начиная с 28 октября 1920 г., переданный Робеком лорду Керзону.
5177
5178
FO 371/6503, № 6902. Письмо Военного министерства государственному секретарю (министру) Министерства иностранных дел, Лондон, 15 июня 1921 г.
5180
FO 371/6505, fº 93. Телеграмма губернатора Мальты Военному министерству, 29 октября 1921 г. Прилагаемый доклад от 9 ноября 1921 г. напоминает, что эти люди были арестованы при Дамаде Фериде в 1919 г. и отправлены на Мальту в мае — июне 1919 г., вторая группа в марте 1920 г. Статьи 225–230 Главы VII Севрского договора предусматривают, что турки, виновные в совершении актов насилия, должны предстать перед судом и пр.
5182
Ibid. P. 134. Первая статья программы объявляет, что «Единение и прогресс» представляет собой радикальную политическую партию, которая защищает все свободы».