Тем не менее мобилизация западного общественного мнения, которое сформировалось по итогам этих событий, трансформировала эти массовые убийства в своеобразный моральный пробный камень, своего рода стандарт, по которому позднее судили об османских оппозиционных движениях. Эта резня стала также центральной темой дебатов, когда младотурки и армянские активисты в изгнании стали обсуждать будущее Османской империи.
Младотурки и армянские активисты в Европе в 1895–1901 годах
До 1895 года Париж оставался местом ссылки младотурок, включая самого известного из них — Ахмеда Риза, который в тот период основал османский Комитет единения и прогресса. Его окружала лишь небольшая группа младотурок, но очень избранная: доктор Назим, родом из Салоник, который присоединился к Риза в Париже в 1894 году, где он также собирался завершить свое медицинское образование[19], и Ахмед Агаоглу (Агаев), родом из Шуши (столица Карабаха), который изучал историю и филологию в Сорбонне и Национальном институте восточных языков и цивилизаций[20].
Среди армян, проживавших в то время в Париже, наиболее интересной личностью был несомненно Степанос Сапах-Гулян[21]. Лидер социал-демократической партии Гнчак (СДПГ), он руководил Парижским клубом этой партии и был его духовной движущей силой. Он сошелся там с ссыльными младотурками, которых он знал лучше других, так как много лет общался с ними.
В начале 1895 года в политических и интеллектуальных кругах Парижа разговоры крутились вокруг недавнего массового убийства летом 1894 года армян в Сасуне и осуждающих выводов следственной комиссии, сформированной из европейских консулов для расследования этих преступлений; эти выводы были опубликованы в «Синей книге» британского парламента. Многие считали, что султану следует предъявить требование проведения «реформ» в восточных провинциях Малой Азии, чтобы положить конец «неустойчивости», которая там царит.
Впервые парижские младотурки вынуждены были рассмотреть этот мучительный вопрос о «реформах», которые европейские державы пытались навязать Османской империи, а также о статусе немусульманского населения в этой империи, который впервые оказался неопределенным. Публикация в парижской ежедневной газете «Ле Фигаро» статьи о проекте реформ под названием «11 мая 1895 года»[22] привела к встрече парижских активистов СДПГ и младотурок во главе с Риза и Назимом, который только что был избран казначеем КЕП. Отчет об этой встрече Сапах-Гуляна показывает, что оба турецких лидера решительно выступали против проекта реформ[23], то есть против вмешательства Европы в то, что они считали внутренним делом Турции, а также наделения отдельных провинций особым статусом. Они сомневались в политике централизации, в отличие от сторонников партии Гнчак, которые осуждали родо-племенной строй и акты насилия, совершаемые в восточных провинциях, и осудили массовые убийства, которые произошли в Сасуне.
Более того, официальный лидер движения младотурок Ахмед Риза отверг антигамидовские революционные методы, предложенные частью оппозиции, и высказался в пользу более консервативной политики[24], которая, в конечном счете, не так уж сильно отличалась от политики самого султана Абдул-Гамида. Риза по-прежнему нуждается в поддержке, в том числе среди армян, чтобы сделать свой политический проект популярным в парижских кругах. Поэтому он попросил о встрече Нубар-пашу[25], бывшего премьер-министра Египта (армянина родом из Смирны), отца египетских реформ, в том числе — идеи смешанных судов. Риза несомненно рассчитывал воспользоваться многочисленными связями египетского паши в политических кругах Франции, а также на его щедрость.
Осенью 1895 года общество «Армянские студенты в Париже» организовало в одном из помещений Великого Востока лекцию, которую прочитал Аветис Назарбекян, приглашенный из Лондона лектор и один из основателей СДПГ. Эта лекция и реакция на нее дают нам возможность оценить позицию, занятую парижскими младотурками, в отношении недавних фактов преследования армянского населения в Османской империи. Назарбекян осудил политику Гамида, в частности массовую резню, совершенную в октябре-ноябре, а также то безразличие, с которым Европа отнеслась к ней. «Если армянам суждено умереть, — сказал Назарбекян, — то они умрут не как рабы, а как свободные люди». В его речи были также слова, которые ставили под сомнение способности Блистательной Порты управлять своими владениями; и эти слова обеспокоили его слушателей-младотурок гораздо больше, чем совершенные преступления. Сапах-Гулян позднее отмечал, что многие армянские студенты, которые состояли в рядах младотурок, были удивлены негативной реакцией своих братьев-мусульман[26].
19
Селаникли Назим (ок. 1870–1926), врач, учился в Военно-медицинской академии Константинополя, знаковая фигура Комитета единения и прогресса в период с 1905 по 1922 год и, как мы увидим далее, главный организатор истребления армян. О его пребывании в Париже см.:
20
Ахмед Агаев (1869–1939) — один из идеологов турецкого национализма и видный член ЦК КЕП; именно по этой причине был арестован и выслан на Мальту англичанами в 1919 году. Лидер Социал-демократической партии Гнчак (СДПГ) £тепанос Сапах-Гулян часто встречался с Агаевым в Париже. См.:
21
Степанос Сапах-Гулян (1861, Шахук [Нахичевань] — 1928, Нью-Йорк) получил образование в Тифлисе, где вступил в СДПГ; высланный царской полицией, бежал в Париж, где учился в Школе политических наук как студент Анатоля Леруа-Болье. См.:
22
Этот план, обнародованный 11 мая, был подготовлен полномочными послами, дислоцированными в Константинополе, на основании статьи 61 Берлинского договора 1878 года, которая предусматривает определенную степень автономии для восточных вилайетов Турции, населенных армянами.
25