Эти переговоры, которые были секретными по своему характеру, по-видимому, прошли между младотурецкими лидерами и их армянскими союзниками из АРФ, которые в то время составляли соглашение о сотрудничестве, которое мы уже обсуждали[523]. Армянские депутаты, вероятно, согласились на непубликацию отчетов и признали, что парламентские дебаты не должны иметь место. Принимая аргументы своих младотурецких коллег о том, что дебаты ничего не решат, а фактически, скорее всего, отравят атмосферу, они косвенно признали, что большинство членов парламента не хотят слышать столь нелестную правду. В обмен на это, вероятно, армянам обещали, что будет сделано публичное заявление, которое снимет с них все обвинения, выдвинутые против них со времени произошедших событий; что в Киликии будет создана действительно безопасная обстановка, что тем, кто пережил резню, будет оказана помощь в восстановлении части их разграбленного имущества; и, прежде всего, что истинным преступникам воздастся по справедливости.
Есть несколько признаков того, что в первые дни августа 1909 г. произошел поворот в официальной политике правительства:
1) В Адане был назначен новый префект — полковник Ахмед Джемаль-бей, будущий министр военно-морского флота. Джемаль был очень влиятельным членом Центрального комитета КЕП и имел репутацию энергичного и либерально настроенного человека[524].
2) Был создан бюджет, достойный этого имени, для оказания помощи десяткам тысяч армян, которые остались без крова[525].
3) Военные трибуналы, созданные в Киликии, наконец, арестовали тех, на ком лежала основная ответственность за массовые убийства, хотя к смертной казни через повешение были приговорены только лица, игравшие подчиненные роли.
4) 11 августа великий визирь Хильми-паша обнародовал официальное циркулярное письмо, которое сняло с армян все обвинения, выдвинутые против них[526]. Одно предложение резюмирует общий смысл этого текста: «Не может быть никаких сомнений, что в дни старого режима, когда деспотические злоупотребления были обычной практикой, некоторые классы армянской общины работали в направлении политических целей. Независимо от формы, которую приняла эта работа, однако, ее единственной целью было достижение освобождения от невыносимого преследования и злоупотреблений деспотического правительства». Эти слова явились признанием. Они подразумевали, что армяне подверглись массовым убийствам, поскольку в 1909 г. люди продолжали смотреть на армян в целом как на фидайи, то есть как на «террористов» и революционеров.
5) 12 августа министр юстиции Наил-бей публично заявил: «Армяне не несут ответственности за эти события»[527]. Это предложение завершило кампанию реабилитации.
Деятельность первых военных трибуналов, учрежденных в Киликии
Ничто не свидетельствует более ясно о существовании политической воли, чем создание государством системы правосудия, способной наказать виновных в преступлениях и тем самым восстановить гражданский мири верховенство закона. Однако после событий в Киликии работа первых местных военных трибуналов породила «злоупотребления», которые многие наблюдатели назвали шокирующими, не говоря уже о жертвах. Дипломат отмечает: «К сожалению, слишком очевидно, что новые правители страны проводят больше времени, взваливая обвинения на армян, чем пытаясь найти истинных виновников. Армян арестовывают сотнями, в то время как те, кто спровоцировал совершение массовых убийств, остались безнаказанными и даже заняли ответственные должности в судах»[528]. Эти военные трибуналы имели еще одну необычную особенность: они были составлены из главных организаторов массовых убийств, и все они действовали на основании отчетов, представленных местными комиссиями по расследованию, члены которых сами принимали участие в массовых убийствах[529]. Таким образом, у них было право решать, кто «виновен». В отчетах Бабикяна и Файка — Мостиджяна указывалось на эту непоследовательность, как и на частое обращение к даче ложных показаний и на практику вымогательства признаний от жертв. Лишь после дипломатических протестов и резкой реакции со стороны армянских кругов Константинополя, 24 мая 1909 г. великий визирь Гусейн Хильми, наконец, объявил в парламенте о создании военного трибунала, который должен был включать пять судей, набранных из всех младотурок всех званий, и в котором Юсуф Кенан был назначен председательствующим судьей. Следует отметить, однако, что у этого суда не было средств, необходимых для проведения досудебного следствия, и он просто опирался на результаты расследований, проведенных его предшественниками. Было также создано три филиала суда в Тарсусе, Эрзине и Мараше.
524
«Азатамарт», № 38, 6 августа 1909. С. 1–2 (на арм. яз.). Газета объявила о назначении Джемаля и опубликовала с ним интервью; посол Бомпар также сообщает об этом назначении в письме министру Пишону, 11 августа 1909: АМАЕ, Correspondance politique, Turquie, n. s., vol. 283, fº 162.
525
Средства были отданы комиссиям, сформированным из местных видных деятелей, более или менее вовлеченных в совершение массовых убийств; большая часть денег была расхищена. Также стоит отметить, что имел место лишь символический возврат имущества, награбленного в период совершения массовых убийств: FO 195/2306. Письмо Даути-Уайли Лоутеру, Адана, 9 мая 1909.
526
См. французский текст в АМАЕ, Correspondance politique, Turquie, n. s., vol. 283, ff. 164/22-23vº; армянский текст в газете «Азатамарт», № 42, 12 августа 1909. С. 1.