Армянские депутаты также отмечали, что даже присутствие нескольких английских, американских, французских, русских и итальянских линкоров в порту Мерсин, в двух часах пути от Аданы, не помешало армии развязать вторую волну массовых убийств; военные даже позволили оказать продовольственную помощь оставшимся в живых, которые в оцепенении бродили по улицам[538]. Для армянских представителей очевидным приоритетом было как можно быстрее прийти на помощь оставшимся в живых. Армянская палата депутатов немедленно направила медицинские бригады и колонну спасателей в Киликию. Их задачей было распределять продовольствие и одежду среди жителей района и взять под опеку сирот, которых насчитывалось в июне 1909 г., через два месяца после бойни, около 7000[539]. Палата также намеревалась, кроме всего прочего, потребовать объяснений от правительства, хотя одновременно проводила и свое собственное расследование в районе[540]. В меморандуме, который она представила Блистательной Порте, выдвигались следующие требования: 1) освободить всех задержанных армян; 2) людей, которые были насильно исламизированы, отправить домой; 3) девушек, которых «выдали замуж» за мусульман, вернуть в свои семьи; 4) выжившим, ставшим бездомными, выплатить компенсацию и вернуть похищенное имущество; 5) нового вали Мустафу Зини отозвать; 6) арестовать всех виновных; 7) организовать продовольственную помощь всем оставшимся в живых, и так далее[541].
В начале июня патриарх Егише Турян, который сменил Измирляна (избранного Католикосом Армении), был очень вежливо принят султаном, великим визирем и министром внутренних дел. Армянская делегация высказала ряд жалоб, в частности: суды, учрежденные в Киликии для того, чтобы выносить решения в отношении бунтовщиков и других убийц, были образованы из главных организаторов резни, которые осудили и повесили шесть армян; несколько архиепископов, в том числе архиепископ Мараша, которые оказали сопротивление нападениям, в настоящее время преследовались судом; а правительство и турецкая пресса продолжали изображать резню как восстание армян[542]. Патриарх предложил, в свою очередь, чтобы смешанной парламентской комиссии по расследованию были приданы полномочия исполнительной власти и она отправлена в Киликию, а также потребовал, чтобы на военные суды, учрежденные в Константинополе, была возложена обязанность привлекать виновных к ответственности.
В ходе дебатов, состоявшихся в Армянской палате 21 августа 1909 г., выяснилось, что, хотя доклад Бабикяна не был зачитан перед османским парламентом, нескольких фрагментов, появившихся в прессе, оказалось достаточно, чтобы поставить правительство в неловкое положение. Его представители говорили армянским парламентариям в частных беседах, что было трудно наказать виновников резни, так как это могло возбудить мусульман, которые не потерпели бы никакого, даже минимального решения «в пользу» армян[543]. И действительно, все указывало на то, что армянский политсовет и армяне — депутаты парламента пытались прямо решать проблемы в сотрудничестве с правительством и КЕП, хотя палату, вероятно, не всегда информировали о ходе парламентских дебатов.
Армянская пресса была, конечно, менее осторожной, пользуясь относительной свободой, которая все еще действовала в этот период. Сурен Партевян, автор редакционных статей в газете «Бюзандион», был одним из первых армянских журналистов, которые откровенно выразили то негодование, которым была охвачена большая часть армянского сообщества. Комментируя вторую резню в Адане, направленную на безоружное население, он восклицал: «После этого кровавого трюка как можно обвинять в чем-то эти безмолвные трупы людей, которые на этот раз даже не предприняли никаких попыток самообороны, не произвели ни одного выстрела, даже не бросили ни одного камня? Чем мы можем ответить на эти лживые обвинения? Как мы должны понимать их? Объясните нам… Если вы больше не хотите, чтобы мы жили в этой стране или вообще существовали на земле… Сколько еще нужно течь нашим крови и слезам из-за этой фантастической и бредовой легенды об “Армянском царстве”, в которую не верите вы сами, потому что вы не можете себе представить, чтобы армяне были настолько глупы, чтобы, в свою очередь, поверить в нее»[544]. Эти слова отражают не только возмущение, но и отчаяние, которое охватило многих армян, когда они увидели в результате этих событий, как мало ситуация изменилась. Другие, как автор редакционной статьи в ежедневной газете «Азатамарт», который комментировал деятельность парламентской комиссии по расследованию, были, скорее, цинично пессимистичны. «Было бы наивно, — писал этот автор, — ожидать, что справедливость восторжествует. Весь процесс, который сейчас идет, предназначен не для триумфа правосудия, а для опускания завесы на эту катастрофу, которая опустошила армянское население Киликии»[545].
538
540
Делегат Саркис Суин, который путешествовал вместе с прелатом, был помещен под «военный надзор», как только прибыл в Киликию — ему не давали свободно путешествовать (там же. С. 407).