По сравнению с Эдди Стаффордом, Гарри Перси имел намного более легкий характер, хотя не уступал первому ни в гордости, ни в насмешливости по отношению к королю, который, вдобавок, не так давно был его опекуном. Вырвавшись из-под опеки, он практически перестал показываться при дворе, поясняя свое отсутствие порой в весьма издевательской форме: не смог найти кузнеца, чтобы подковать лошадей. И там, где Бэкингем использовал лазейки в законе, увеличивая свою частную армию, Нортумберленд действовал с вызовом. По городам и селам Йоркшира сновали отряды молодцев молодого графа, требуя замены королевской красной розы на серебре бейджами Перси, и избивая тех, кто имел достаточно храбрости подобной наглости противостоять.
Со временем (скорее всего, под влиянием Бэкингема, женатого на сестре сэра Генри, Алиеноре), граф Нортумберленд слегка поумерил свою публично демонстрируемую неприязнь к бывшему опекуну, и стал кое-как иногда выполнять королевские поручения, но это вовсе не смягчило его отношений с тремя главными противниками, которым он продолжал досаждать, а они, в свою очередь, досаждали ему. Причем, если Джон Хотэм и Роберт Констэбль предпочитали тяжбы за земли, архиепископ Саваж оказался способным зайти в 1504 году достаточно далеко, чтобы выбесить Генри VII и оказаться катапультированным с архиепископского престола на престол епископа Дарема, что было понижением, не смотря на особый статус этого епископата.
Дело было во второй половине дня 23 мая 1504 года. Случилось так, что в этот день архиепископ и граф несколько раз пересекались в Йорке, и каждый раз их сопровождения не сдерживались в провокациях по отношению друг к другу. Особенно отличались люди Нортумберленда, что было, несомненно, для них весело, но не вполне разумно, потому что Нортумберленда сопровождала где-то дюжина молодцев, а вот архиепископа — человек 80. И когда, в конечном итоге, Нортумберленд выехал из Фулфорда, что рядом с Йорком, то обнаружил на дороге дюжину людей архиепископа, которые развернулись и проскакали между графом и его сопровождением так, что лошадь Нортумберленда споткнулась и упала на колени. «Вам что, дорога слишком узка?!», — взревел граф, стащил ближайшего к нему всадника с коня, и хорошенько навалял ему по ушам. И не успели обе стороны обнажить мечи, как всё сопровождение архиепископа оказалось на месте с арбалетами наготове, причем один из слуг архиепископа вполне мог графа там и застрелить, если бы другой не успел перерезать тетиву соратника — смертоубийсто на повестке дня не стояло, только унижение.
В общем, графа скрутили, слегка отвалтузили, и привели к архиепископу, наблюдавшему за происходящим со спокойны удовлетворением. «Ну и зачем всё это, милорд Нортумберленд?» — лениво проворковал он. — «Я хорошо знаю, что вы — благородный человек, как и я». Ответ графа был непечатным, так что архиепископ продолжал своё: «Да, я утверждаю, что я так же благороден, как и ты!!». На что Нортумберленд, скрученный так, что видел только сапоги архиепископа, процедил сквозь зубы: «Не, не так же». Тем не менее, ярость обеих сторон уже остыла, и все остались живы, чтобы через некоторое время оказаться перед жюри Звёздной Палаты и королевского суда, который впаял обеим сторонам штраф в 2000 фунтов, хотя архиепископ и пытался доказать, что во всем виноват граф. Эту замечательную историю рассказал профессор Ричард Хойл по материалам расследования в вышеуказанных инстанциях. Опять же, забегая вперед — и Нортумберленд тоже сломался на Генри VIII. Правда, плахи он избежал, но только-только, и провел вторую часть своей жизни, стараясь быть тише воды и ниже травы. Что многое говорит о Генри VIII, не так ли?
Кстати, очень рекомендую ознакомиться с рецензией[138] на книгу Томаса Пенна “Winter King: The Dawn of Tudor England”. Как-то в дискуссии зашел разговор о том, что ученые, в общем-то, всё выдумывают о прошлом, потому что знать они не могут. Из этой рецензии очень понятно, что есть исторические исследования, а есть литература, подающая эти исследования в форме, понятной и приятной читателю, не имеющему академической подготовки по периоду истории, который рассматривается в книге. Рецензия довольно ядовитая, но полезная для общего понимания ситуации. Кстати, хотя у меня и есть ряд претензий к Пенну, я персонально всем сердцем поддерживаю идеи популяризации истории. Если, конечно, её не перевирают в процессе так, что факты, поддерживающие мнение автора, выбираются как изюм из булки.
Верноподданные волнуются
В предыдущей части истории короля Генри VII, мы оставили его испытывать дискомфорт от необходимости терпеть в качестве первых лордов королевства молодых наглецов, чьи отцы были, в основном, знамениты лишь своей колеблющейся лояльностью по отношению к суверену, причем любому. Но были рядом с ним люди, которых он приблизил к важной административной деятельности сам, хотя не всем из них доверял.