Но денежный поток начал иссякать[1295]. Возможно, люди не желали давать в долг без достаточных гарантий; возможно, росло сомнение в том, насколько сильно люди должны быть вовлечены в то, чего пытается добиться король. Более вероятно, однако, что дело было в растущей нехватке наличных денег, о которой упоминают несколько хронистов, и в опасении, что экспорт монеты для оплаты солдат во Франции не приносит пользы экономике Англии. Безусловно, в 1417–1419 годах выпуск как золотых, так и серебряных монет сократился. Примечательно, что когда в августе 1418 года Генрих обратился за помощью к Лондону, он просил не денег, а провизии, что не предполагало вывоза монет[1296]. Тем не менее, когда в 1419 и 1420 годах Генрих обратился за займами, он получил определенную поддержку от ряда отдельных членов парламента, которые выступали в качестве уполномоченных в графствах, которые они представляли в один из годов, а в некоторых случаях и в оба[1297]. Тем не менее, результат их усилий, особенно в 1420 году, был разочаровывающим[1298].
Однако, когда Генрих повторил попытку в 1421 году, результаты оказались более удовлетворительными. На этот раз король находился в Англии, и 6 мая, после поездок по стране в поисках финансовой поддержки для войны, он был в Ламбете, где ему доложили, что обычный доход за прошлый год составил 55.700 фунтов стерлингов, из которых косвенное налогообложение дало 40.600 фунтов стерлингов (около 26.000 фунтов стерлингов из которых поступило от шерсти), а остальные 15.100 фунтов стерлингов были получены от платежей шерифов и феодалов[1299]. Если война должна была продолжаться, как хотелось бы королю, Генриху нужны были деньги, много денег и быстро. Бофорт сразу же одолжил 17.666 фунтов стерлингов, из которых 14.000 фунтов были обеспечены таможенными векселями из Саутгемптона[1300]. Остальные средства поступили из множества других источников: города,[1301] многие из которых были портами, внесли свой вклад, как и церковники, включая нескольких епископов, деканов и капелланов, а также аббатов. Хотя среди дворянства и рыцарского сословия было мало подписчиков на займы (в данных обстоятельствах это неудивительно), многие дворяне и йомены сделали это.
Реакция графств была различной. В этом вопросе можно увидеть личное влияние короля. Жители Ланкашира отреагировали хорошо. Люди из графств, через которые проезжал Генрих, в целом были более щедрыми: Хартфордшир и, что более примечательно, Йоркшир (где король задержался на некоторое время и где заем был более приемлем для дворянства, чем активная военная служба) и Линкольншир (где, ближе к концу своего путешествия, Генрих потребовал назвать имена тех, кто не будет служить в армии). Кроме того, следует отметить, что Бедфордшир и Нортгемптоншир, через которые проезжала королева Екатерина по пути к Генриху в Лестер, также внесли хороший вклад, как и Кент и Сассекс, Девон и Сомерсет[1302].
Возможно, многое зависело от эффективности работы на местах тех, кто помогал собирать займы. Как и в 1419 и 1420 годах, некоторые члены парламента оказывали помощь в тех графствах, которые они представляли. Хотя такие цифры, по всей вероятности, являются лишь приблизительными, они, тем не менее, ясно показывают, что к концу своего правления Генриху пришлось обращаться не только к традиционным кредиторам (включая церковников), но и к широким слоям общества, которые, хотя и не были благородными, все же были готовы взять на себя определенные обязанности, которые высшие сословия, все более и более непосредственно вовлеченные в войну через службу в армии, уже не могли принять.
Сознательная политика поиска займов была навязана Генриху на ранней стадии его правления. К концу правления она стала средством привлечения денег, в чем он превзошел своих непосредственных предшественников. Можно предположить, что после подписания соглашения в Труа в мае 1420 года Генрих переложил финансовую ответственность за оплату войны на свои французские земли и подданных. Парламент, безусловно, отреагировал так, как будто он это сделал. Мог ли Генрих в последние годы своей жизни изменить баланс обеспечения финансирования войны от Англии к Франции, как утверждают историки?[1303]
1298
1301
По просьбе короля двенадцать человек из города Херефорд и его окрестностей (включая мэра) внесли 40 фунтов стерлингов, запрошенную сумму. (PRO, E 28/33). См. также E 403/649 для получения дополнительных свидетельств займов, сделанных в мае 1421 г.