Спиральный лабиринт являлся инструментом обрядов инициации – связанных с символической смертью. Эти обряды в древности были широко распространены и имели большое значение в общественной жизни. Во время этих церемоний вхождение в лабиринт означало ритуальную смерть, а возвращение – возрождение в новом качестве, придавая его прошедшему – комплекс физиологических способностей и «юридических» прав, достаточных для жизни и деятельности в новом качестве.
В качестве спирального лабиринта представлялось также и тело Матери-Земли. Лабиринт, его вход и выход олицетворял женские органы, через которые человек приходит в мир. Прохождение человека по лабиринту означает мистический возврат к первичному истоку (regressus ad uterum), с последующим перерождением заново. Часто лабиринт – знак женщины, в глубинах которой блуждает мужчина, символизируя, одновременно, ловушку, из которой невозможно выбраться, и ее непостижимую сущность.
Лабиринт знаменует вечность и бессмертие. Это «правильный путь» – «веревка в небо», которая пронизывает и связывает все в этом мире. Лабиринт разрешает и запрещает, являясь знаком недопущения (затрудняя путь), удержания (затрудняя выход) и самого пути к истине. Достичь его центра могут лишь достойные – обладающие знанием. Те же, кто вступает в него, не имея на это права, пропадают в лабиринте. В этом смысле лабиринт является приметой заколдованного места. Будучи путем к сокрытому, он связан с поисками Затерянного Мира и Святого Грааля.
Заканчивая оценку сакрального содержания примокшанских палеорисунков необходимо отметить, что даже поверхностный анализ этого исторического памятника свидетельствует о том, что он состоит не из отдельных, разрозненных изображений, а представляет собой сложный художественно-обрядовый ансамбль.
Андреевско-Токмовский и Уркатский геоглифические комплексы, несомненно, находятся в сакрально-мировоззренческом единстве, что отражается и в их пространственной организации. В обоих случаях все рисунки в них входящие находятся на одной линии и расположены в юго-западном направлении. В обоих случаях самое восточное положение в них занимает пара зайцев (лунное животное), далее, в направлении юго-запада, располагаются солнечные животные – «Лось» и «Птица» в Андреевке, «Корова» и «Теленок» в Б. Уркате, крайне западное положение занимают «Собака-волк» и «Медведь» – лунные, хищные животные.
Еще одним обстоятельством, которое еще только предстоит осмыслить, когда мы говорим о данном историческом памятнике, является то, что он приоткрывает способность древнего человека к столь глубокому вмешательству в природные процессы как изменение направления течения и характера русел достаточно крупных рек. Хотя способность человека к решению глобальных гидротехнических проблем хорошо известна на примере цивилизаций Древнего Египта и Междуречья, однако она никогда не была зарегистрирована в нашем регионе. Кроме того, понятно, что в данном случае подобное строительство происходит без очевидной материальной мотивации на основе лишь неких мировоззренческих умопостроений, что свидетельствует как о важности этих сентенций, так и о той «легкости», с которой они находили свое практическое воплощение. Предполагаем, что именно это обстоятельство станет поводом для скептического отношения к рукотворной природе рассматриваемых нами объектов. С другой стороны, не эта ли, генетически укорененная в нашей культурной традиции практика, лежит в основе почти сакральной склонности к копанию котлованов, перемещению грунта и «повороту рек», так органично присущему нашему народу? Все это еще предстоит выяснить.
Очевидно, что обнаруженный нами комплекс по своей исторической и культурной значимости имеет мировое значение и сопоставим со Стоунхенджем, рисунками плато Наска и другими историческими памятниками первой величины. Его наличие свидетельствует о том, что Среднерусская равнина с глубокой древности являлась не менее важным центром развития цивилизации, чем Египет и Междуречье, и оставила не менее величественное и масштабное наследие, несомненно, нуждающееся в самом пристальном исследовании.
Завершая характеристику обнаруженного нами Примокшанского геоглифического комплекса можно заметить, что, весьма вероятно, в прошлом между селами Токмово, Кочелаево и Красная Пресня, а также в районе Большого Урката существовали и другие палеоизображения. Однако в середине ХХ века поймы Мокши, Иссы, Урката и множества других рек подверглись основательным мелиоративным работам и стали сельхозугодьями. Ручьи и малые речки, протекавшие там, были спрямлены и превращены в водоотводящие каналы, хорошо различимые на спутниковых снимках, а древний рельеф равнинных участков был многократно перепахан и практически полностью утрачен.