Для неотёсанного мужика слишком глубоко. У таких взгляд дальше ландшафта груди не проходит. К окутывающей боли ожогов прибавились объятья страха. Сейчас я поняла, что весь мой мир – это палата, а люди вокруг все чужие.
Телефон оказался заряжен, я ввела пароль, экран замигал и показал двух вороных лошадей на обоях. Это фото я как раз сделала в «Горном счастье» ещё летом. Тогда я влюбилась в это место, как и многие другие из нашего города. Для кого-то это стало волшебным местом для отдыха, а для кого-то комфортным местом работы, особенно для жителей соседнего посёлка.
Эти лошади раньше держала семья Кристовских. Когда-то у них была большая ферма, но хозяйство со временем становилось всё меньше. Когда появилась база, то им предложили перевезти животных туда и самим же за ними там ухаживать. Такой расклад понравился всем сторонам. Надеюсь, что пожар не задел конюшни.
В телефоне скопилась куча уведомлений и непринятых вызовов. Звонила Оля, Наталья Викторовна, родители, клиенты… Я обещала Черемных не связываться со знакомыми, но мне было жизненно необходимо убедиться, что всё ещё в реальном мире, а не каком-то сюрре.
Я открыла новости, в топе местных, конечно, был пожар. И пропажа Фёдора Запольского. О том, что из огня вытащили девушку, ничего не было. Все просто сокрушались о самом факте пожара и том, что причина до сих пор не ясна. Кажется, полиция позаботилась о секретности. Но зачем? Вряд ли это успокоит местных и журналистов.
Внезапно я поняла, что до сих пор не видела себя в зеркало. Спасибо, фронталка. Она открыла мне это прекрасное зрелище: на щеках были царапины, под глазами ночное небо, а часть левой брови заметно поредела. В целом, мне повезло. Если в таком виде Запольский посчитал меня красивой, то он маньяк. Либо его зрение минус 45.
На почте я не нашла ничего интересного. Деловая переписка с Фёдором не продолжилась после назначения встречи. Значит, пропал он буквально на днях. В день пожара или вчера. Если, конечно, пропал. Полиция, как оказалось, тот ещё сценарист.
Итак, что мы имеем:
1. Позавчера я оказалась каким-то образом на базе и домик, в котором я была, сгорел. Судя по новостям, сгорел только он.
2. Никто из родственников, знакомых и коллег, не знает, где я. Куча пропущенных как доказательство.
3. Сейчас я лежу в ожоговом центре. Он в городе у нас один, а значит, мой дом и офис всего в двух кварталах.
4. Из личных вещей есть только телефон. Сумочка у полиции, а ключи, бумаги и прочее хз где.
5. Расследует пожар Черемных, который приставил мне какого-то паренька в форме. Возможно, даже стажёр.
6. Кажется, на меня имеет какие-то виды пожарный, у которого одинаковая фамилия с владельцем базы. И последний похожу пропал.
Негусто. Наверно, нормальный человек в такой ситуации особо бы не заморачивался, а просто спокойненько бы долечивался в больничке и радовался, что живой. Но я и так привыкла к жизни в розовом мире. Каждый день мы на работе устраивали сказку для людей, в нашем мире нет предателей, пожаров, интриг, угрозы жизни. Сейчас меня словно холодной водой облили и вернули в реальность.
Надо узнать, когда меня планируют выписать и насколько мне опасно появляться дома и на работе.
- Алиса Александровна, как ваши дела? – зашёл в палату Владимир Петрович.
- Хорошо. Владимир Петрович, а когда меня выпишут?
- Бааа… Какие вопросы пошли. Ну значит, точно отлегло. Уменьшим обезбаливающие, пожалуй. Алиса Александровна, недельку у нас точно полежите ещё. Дома ожоги так не обработайте сами, а тут восстановим кожу аккуратненько. Вернём красоту, так сказать.
С этими словами врач приоткрыл окно и стал делать записи у себя в листах.
- Вообще, Алисонька, хочу предложить тебе сегодня самой сходить на перевязку. Заодно с больницей познакомишься. Медсестра, кстати, душ покажет.
- Спасибо, попробуем этот аттракцион. Только, простите, а где взять вещи на сменку?
- Врачебную рубаху выдадим, а так лучше свяжитесь с родственниками. Тут у вас конвой богат на выбор. Кто-то, наверно, способен помочь будет, - мне показалось или тут были нотки сарказма… Кажется, охранник и тут успел подгадить.
- Конечно, свяжусь.
- Алиса Александровна, добрый день! – Черемных оказался лёгок на помине. – Как настроение? Вижу, у вас тут цветник прямо, - пять свежих герберов стояли в банке из-под солёных огурцов. Сухостой Запольский аккуратно положил рядом, пытаясь, видимо, прикрыть разорванную этикетку у банки.