Становилось прохладно. Патрик повернулся лицом к костру и набросил на плечи большую кожаную тужурку, которую ему оставил Петер. Лошади пофыркивали и хрустели травой. Временами они подходили поближе к костру, то ли погреться, то ли проверить, хорошо ли сторожит их Патрик.
Мальчик смотрел на языки пламени представлял, как где-то там в горах на севере длинными снежными вечерами собирается у большого очага семья Петера. Инга вяжет носки, девочки мотают нитки, малыши играют на полу какими-то деревянными лошадками, собачками и человечками, а сам Петер без конца рассказывает весёлые истории то похожие на дивные сказки, то на охотничьи байки. Эх, дорого бы он дал, чтобы быть частью такой семьи! Какое это, должно быть, счастье иметь родителей, братьев и сестёр, жить с ними вместе. Каждое утро просыпаться в родном доме, помогать Петеру разводить огонь в очаге… Точнее помогать отцу, поправил себя мальчик. Помогать маме готовить, играть с братьями и сёстрами. Патрик даже не знал, что ещё придумать, какие дела он бы мог делать дома. Потому что никогда не жил в семье и даже близко не представлял, как там всё происходит. «Эх, - расстроился Патрик, - я даже не знаю, как это быть сыном. Может я был бы плохим сыном. Я же толком ничего не умею. Мне непременно нужно всему-всему научиться! Всему-всему! Вдруг я когда-нибудь найду свой дом! Маму и папу…»
Лошади вдруг заржали и бросились к костру, едва не затоптав мальчика. Патрик вскочил и посмотрел туда, в темноту, откуда они прибежали. По спине пробежал мороз: в темноте плыли две большие жёлто-зелёные искры. Вдруг он услышал глуховатое рычание, похожее на собачье.
- Волк! – в ужасе прошептал Пат.
Лошади нервно и тихо ржали, прячась за Пата и костёр, но далеко не уходили. Видимо, в круге света и рядом с человеком им казалось безопаснее.
Искры заколыхались и поплыли. Медленно из тьмы стали вырисовываться морда и лапы волка. Он шёл не спеша, как будто был уверен: добыча никуда не денется, уж кого из них троих он точно поймает. Хотя бы вот этого небольшого человечка.
Патрик так растерялся от неожиданной встречи с живым волком, что напрочь забыл про наказ Петера срочно его будить, про кнут, про всё на свете.
Мальчик сделал шаг назад и наступил на торчащую из костра корягу. За спиной взвился столб искр и огня. Патрик отшатнулся. Волк оскалился и отступил на шаг назад.
«Огонь! Волк боится огня! Все звери боятся огня!» - осенило Патрика.
Он внезапно почувствовал, что снова обретает силу и способность соображать, как будто одна из искорок растопила холод сковавшего мальчика ужаса. Патрик медленно стал обходить костёр, поглядывая то на волка, то на огонь. Наконец он нашёл то, что искал. Большую ветку, один конец которой уже горел в огне, а другой ещё торчал снаружи и за него можно было взяться. Патрик медленно присел, протянул руки к ветке и замер, больше не спуская глаз с волка.
В этот момент волк прыгнул на мальчика. В долю секунды Пат выхватил из костра горящую ветку и изо всей силы ударил ею летящего зверя. Истошный вой пронёсся по лесу жутким эхом. Лошади громко заржали и взвились на дыбы. Патрик он страха сам закричал что было сил. Волк отпрыгнул в сторону и завыл, а Пат осмелел и, размахивая горящей палкой, стал кричать:
- Уходи, уходи! Ты не получишь наших лошадей!
Вдруг по лесу громом прокатился выстрел. Патрик даже присел от неожиданности. А волк мигом унёсся в лес.
- Дай-ка мне.
Петер осторожно высвободил из рук Пата горящую ветку и бросил её обратно в костёр.
- Ты не ранен? Не обжёгся? – спросил он.
- Нет… Не знаю… - сказал почти шёпотом Патрик.
Он ещё не пришёл в себя и от страха ничего не чувствовал. Петер набросил мальчику на плечи куртку и усадил возле костра.