Наступило утро. Дождь шел не переставая. В седьмом часу открылась канонада и сражение возобновилось. В битве под Дрезденом союзники, фактически не имевшие единоначалия, потерпели неудачу.
Вечером армия начала отступать обратно в Богемию. Дождь лил целый день. Поле сражения превратилось в болото, дороги размылись и стали труднопроходимыми, люди и лошади вязли в грязи. Целые батальоны австрийцев, потеряв свои «ботики»[26] в черноземье, отказывались драться и сдавались в плен. Изнуренные и расстроенные войска союзников отступали во мраке, под проливным дождем. Повсюду слышались крики раненых и проклятья…
Во время ретирады Богемской армии Сеславин, вместе с полком сдерживая наступление французов, с отличием участвовал в арьергардных боях. После ряда побед союзных войск при Грос-Беерене, Кацбахе и Кульме положение на театре военных действий изменилось в лучшую для них сторону. В конце августа Богемская армия предприняла новое наступление в Саксонию. Сумские гусары вновь сражаются в авангарде Витгенштейна.
Полковник Сеславин, деливший с полком все тяготы походной жизни, всегда сохранявший бодрый и веселый вид, требовательный, но справедливый командир, завоевал любовь и уважение своих гусар.
Между тем неустанные переходы, нередко в непогоду, по горным неудобным дорогам, продолжительные марши и контрмарши, недостаток продовольствия изнурили передовой корпус Витгенштейна. Командование решило дать ему передышку. В середине сентября войска Витгенштейна остановились на отдых у Теплица, расположенного в красивой долине среди гор. Здесь Сеславин, в последнее время особенно страдавший от ран, смог пользоваться знаменитыми целебными минеральными источниками, Купание в теплицких горячих ваннах принесло ему некоторое облегчение. Там же, в Теплице, наш честолюбивый герой с удовлетворением прочитал «высочайший» приказ, отданный войскам в день коронации царя — 15 сентября. Сеславин, в числе других отличившихся полковников, был произведен в генерал-майоры. Вероятно, именно тогда французский художник-график Луи Сен-Обен сделал один из первых и лучших портретов прославленного героя. Красивое, мужественное, немного усталое лицо. Курчавые волосы, небольшие усы, бакенбарды по моде. Задумчивый взгляд умных глаз…
Итак, в 33 года Александр Никитич стал генералом. Не протекция власть имущих, а многочисленные боевые заслуги и незаурядные способности позволили ему за с голь короткий срок (немногим более двух лет) пройти путь от гвардейского капитана до генерал-майора. В роду Сеславиных появился первый генерал.
В конце сентября союзные армии перешли в наступление и, медленно сжимая кольцо вокруг основных сил противника, приблизились к Лейпцигу. На равнине близ этого саксонского города произошло грандиозное сражение, решившее судьбу империи Наполеона. Прелюдией к битве было кавалерийское «дело» 2 октября, развернувшееся у местечка Либертволквиц на юг от Лейпцига.
День был пасмурным и холодным. Дул сильный порывистый ветер. По приказу Сеславина гусары одели ментики в рукава. Сумцы стали на правом фланге колонны Палена рядом с конной ротой генерала Никитина. Конно-артиллеристы вынеслись далеко вперед и открыли огонь по кавалерии Мюрата, расположившейся около Либертволквица. Выдвинувшаяся из неприятельской линии французская конная артиллерия отвечала русской. Почти одновременно несколько полков французских драгун, ветеранов Испании — лучшей кавалерии Наполеона, устремились на русскую батарею, столь рискованно отдалившуюся от прикрытия.
Сеславин заметил опасность, угрожающую артиллеристам, и мгновенно оценил ситуацию. Он отдал короткую команду «к атаке!», повторенную эскадронными командирами. Гусарский генерал, сопровождаемый полковым адъютантом и трубачами, выехал и встал перед серединою полка. Развернутым фронтом гусары двинулись навстречу неприятелю. Сеславин услышал за собой ровный гул копыт нескольких сотен лошадей. Первые десятки метров прошли шагом, затем привычно перешли на рысь. Сеславин оглянулся. Некоторые гусары, нарушив равнение, с раскрасневшимися лицами, вырвались вперед. Генерал весело прокричал: «Легче, легче, равняйтесь, гусары!»