Annotation
Жон Арк, человек, рожденный без души. Практически гримм. Чудовище в коже улыбающегося подростка. О нем спорят, его боятся, его презирают. Но ведь в душе - он такой же, как и все. Или нет? Жон Арк знает, что он не такой. Знает, как сильно отличается от остальных. Как смотрят на него люди тогда, когда думают, что он не видит. И ему это нравится. Он - воплощение того, с чем всегда боролись герои Ремнанта. Он - злодей? Необязательно. Но он - Чудовище. И он полностью этим доволен.
О Ху Ёлкин
О Ху Ёлкин
Герои и Чудовища
Это похоже на бесконечный бег по кругу.
Как будто за поворотом всегда находится выход.
Не важно, сколько раз ты свернешь, выход всегда будет "за поворотом". А ты продолжишь бежать к своей цели.
Как будто, задыхаясь от безостановочного бега, падая и распарывая неудачно выставленные руки, как будто ломая ноги и, преодолевая боль, поднимаясь и устремляясь вперед - ты, в конце концов, сможешь достичь своего блаженного "спасения".
Его лабиринт давно уже не лабиринт в том смысле, который в него вкладывают историки - это больше переплетение понятий, мыслей, связей. Лабиринт из людей.
Он мечется от человека к человеку так, словно следующий станет его "спасением". Он будто пытается, поднимаясь вновь, после каждой неудачи, продолжить бежать к новой цели. Как будто из этого лабиринта вообще есть выход.
Люди представляют из себя повороты, а связи между ними - стены. Каждый раз, когда он пытается найти спасение - он вынужден делать шаг в неизвестность, в пустоту - к людям. Каждый раз он либо находит в них либо новый, многообещающий путь - либо тупик. Почти всегда это тупик.
И когда он решает, что сделал достаточно - он пытается сделать шаг в сторону, но лишь утыкается в стену.
"Слышал историю о парне-гримм?" - передается от человека к человеку и стена возникает на его пути. И он делает шаг назад, чтобы обнаружить, что и пути назад уже нет. "Слышал, парень-гримм подал документы в Бикон в этом году? Разве может быть ситуация еще более ироничной?" - и он вынужден делать шаг вперед вновь.
В подобном лабиринте он не был частью самого лабиринта. Быть частью лабиринта - быть частью социума. Нет, он был внутри него - но не его частью.
Возможно, когда-то, он хотел быть его частью. Обрасти своими связями, обрести свою поддержку - и встать также недвижимо, как и остальные на его пути.
Но подобные мысли не посещают его голову больше. С того самого дня.
В отличии от остальных людей, он никогда не называл себя Чудовищем. В основном потому, что для него это мелкий титул.
***
Открыв глаза, Жон Арк улыбнулся. Солнце едва только начало вставать, когда он поднялся с постели и принялся заниматься своей утренней рутиной. Почистить зубы и погладить рубашку, распаковать недоеденные вчера бутерброды. Его утренняя рутина едва ли отличалась от таковых у большинства местных обитателей.
Когда время только подходило к семи часам утра, он был полностью готов, весел и свеж, сыт и доволен. Кроцеа Морс был привычно подвязан на поясе - а в нагрудном кармане хранилась полагающаяся ему лицензия на ношение боевого оружия в общественном месте. К сожалению, без нее он был бы арестован мгновение спустя после того, как сделал бы шаг прочь из вестибюля гостиницы, так что парень был вынужден держать все необходимые ему документы в пределах секундного доступа.
Броня была надета на него, прикрывая должные быть уязвимыми точки тела, хотя, признаться, Жон и не любил ее. Сковывает движения - и уровень предоставляемой ей защиты был однозначно переоценен. Хотя, быть может, он был не прав - ведь теми, кто дал оценку ее нужности были люди. Для людей она вполне могла быть важной частью их защиты. То, как на нее смотрел Жон, было совсем не правилом, а исключением из них.
Два раза мигнул свиток, отмечая полученное сообщение, и, немного подумав, мигнул дважды еще раз, после второго.
Подняв его к себе, на секунду перед Арком возник вопрос, какое из сообщений прочесть первым - но, ни секунды не сомневаясь, уверенно парень выбрал то, что было послано с номера его отца.
"Удачи".
Ничего больше. Ни слов поддержки, ни напутственного совета, ни душещипательной истории. Одно единственное слово.
Кто-то мог подумать, что подобное сообщение от родного отца, посланное к сыну в один из самых важных дней его жизни было доказательством плохих отношений между родителем и ребенком, но Жон лишь улыбнулся посланному сообщению и задержался на нем на несколько секунд.
Его отец научил его всему, что тот должен был знать и многим вещам, что знать ему не полагалось. Он обеспечил его всем, в чем бы только ни нуждался Жон и дал ему столько свободы, сколько Арк сам хотел. Он с пониманием отнесся ко всем увлечениям, мыслям, идеям, рассказам и даже занятиям Жона - даже тогда, когда его жена, мать парня - сходила с ума от происходящего. Ему просто не требовалось писать Жону о чем-то большем.
Вторым сообщением оказалась не менее короткая запись, предлагавшая ему спустится вниз в данный момент, к поданной машине. Жон, прочитав же послание, медленно кивнул, после чего, сделав последний глоток чая, поднялся со своего места и быстро вышел из комнаты. Закрыв за собой дверь на ключ, тот спустился по лестнице, выйдя в небольшой холл маленькой гостиницы. Сидевшая за стойкой регистраторша отчаянно зевала в столь ранний час, мутным взглядом обводя еще не до конца освещенное помещение, желая найти небольшой уютный угол и прикорнуть в нем на пару часиков.
-Благодарю за гостеприимство, - Жон возник за спиной девушки настолько неожиданно, что та вздрогнула.
-Д-да, конечно, приходите еще, - попыталась было улыбнуться девушка Жону. Впрочем, пусть Жон и был не силен в том, что касалось социальных взаимодействий, но даже на его взгляд улыбка вышла слабой.
(Проверка на понимание чувств: Базовая сложность 4 + 3 Изгой + 1 Не сильно заботит = 8; Восприятие 2 + Эмпатия 2 = 4; 3 успеха; Смог понять эмоции девушки перед ним)
Девушка напротив него боялась его. Это было естественно, в какой-то мере. Что хорошего она могла сказать о Жоне Арке? Он не мусорил в холле, тихо сидел в своей комнате и не пытался никому мешать за те сутки, что он находился в гостинице. Но что могла она плохого сказать о нем?
Газеты пестрили заголовками - "Знаменитый мальчик-гримм поступает в Бикон! Безумие Озпина или новые горизонты?!". Людям нравилась эта тема. Журналисты могли кормиться с одних только новостей о нем столько, сколько захотят, а люди жадно узнавали информацию о своем любимом скандальном герое.
Мальчик-гримм... Безвкусный титул. Прозвище, призванное указать на его суть - но Жон, как никто иной знал, что оно лишь уводило от правды как можно дальше.
Гримм... Монстры. Чудовища. Создания без души.
-Прошу прощения, кажется, я вас напугал, - Жон улыбнулся девушке и протянул ей ключи, - У вас прекрасная гостиница. Обязательно я еще раз остановлюсь у вас.
-Конечно, приходите еще, - девушка улыбнулась ему, однако Жону даже не надо было поворачиваться к ней, чтобы определить фальшивость подобной улыбки. Он и сам прекрасно понимал, что девушка была бы просто счастлива, если бы Жон забыл о ней и о ее небольшом мотеле на отшибе Вейла. Ведь, если все же он однажды вернется - ей не останется ничего иного, кроме как обслужить парня. Жить под одной крышей с тем, кого она боялась. До дрожи в коленях боялась.
И то, придется ли девушке жить под одной крышей с ним или нет было полностью в его власти. Да, это было не самым невероятным проявлением власти, доступным ему, однако он был рад и столь малому.