казал на рощу. – Я догадываюсь о темах твоего расспроса, рыцарь. Кстати, как твоё имя? – Кристиан, – оживился я. – Откуда известно, что я рыцарь? – Мы всем племенем наблюдали за вашим баркасом, пока вы не разбились, и шли вы под флагом Энрота. – Это бригантина, но не суть, – поправил его я. – Не одними рыцарями населён Энрот, и почему ты думаешь, что мы не могли её, например, просто угнать? – Человек – значит не эльф и не демон Кригана. Логично? На тебе рубаха и диадема в цветах королевства, плюс чистоплотность, значит – не варвар, и при тебе меч, а не книга заклинаний. Для мага ты, слишком молод и борода жидковата, а в твоём окружении солдаты, а не гремлины, троглодиты или гноллы, будь ты чернокнижником или хозяином зверей. И на некроманта ты не тянешь, – он взглянул мне в глаза, – слишком добрый! – Разделал под орех! – я даже смутился. – Не ожидал? – Так кто же ты, мудрец? – На континенте меня звали Гретчин, а для местных я просто вождь. Гретчин, герой-наёмник, Крюллод. Специальность: Гоблины. Гретчин, не только замечательный лидер, но и «как родной отец» для своих солдат. И так скажут все, кто следует за ним. – Я так и знал! Я как чувствовал! Значит из Крюллода! Рассказывай уж теперь о себе, про остров, да вообще про всё! – улыбка не сходила с моих губ. – Говоришь без акцента! А! Ну ты актёр – ещё и под местного косишь: «твёрдая дорога» и иже с ней. – Тихо, тихо! Не поднимай воплей, а то сбегутся! Слушай, дело было так: я и Зубин – он был моим боевым товарищем, когда-то давно воевали с герцогом Крюллода Уинстоном Борагусом. – Оппозиционеры? – Именно! Не отвлекай! Я сейчас не про тонкости междоусобной войны в Крюллоде. Так вот: когда стало ясно, что мы проигрываем, наш командир, неожиданно для всех, нашёл решение, которое могло переломить исход войны. Он обнаружил в нейтральных водах острова, населённые гоблинами-аборигенами, которые прекрасно вербовались и после отправлялись на фронт. – Значит мы в нейтральных водах? – Да, но дослушай. Постепенно популяции туземцев переводились, а до победы было ещё далеко. Приходилось снаряжать более дальние экспедиции в поисках новых наёмников, в одной из которых участвовал и я. – Вы со своим Зубином, прям адепты гуманизма: гоблины вербующие гоблинов! Наёмники нанимающие наёмников! Не находишь это абсурдным… циничным? – Не злорадствуй, я поясню: когда-то, ещё мальчишкой, меня привезли в Крюллод с такого же острова, но колонисты меня и воспитали. Как мне потом рассказали, наше племя страдало от какой-то заразы, и я чудом спасся. Я всегда был противником вылазок Зубина, но не я же отдавал приказы. В любом случае, это лучше, чем биться за идеи вероломного Борагуса. На чём я остановился? – Ты и Зубин отправились в экспедицию… – Ах, да. Дальше эпизоды в наших с тобой историях, похожи друг на друга, как две капли воды, только моя постарше. Много кораблей потерпело крушения в прибрежных водах этого острова, а всё из-за подводного течения, которое подло овладевает судном и несёт его на риф. Точно также разнесло и наш корабль. От него нам достался котёл. – А сейчас он где? – Котёл? – Корабль, естественно! – А… Застряв на рифе, его много лет подряд изнашивали волны и ветра, пока не стёрли с лица земли. – Когда и где вы последний раз применяли геопозиционирование? – Чего сделали? – он растерянно присел на пенёк. – Докуда вы примерно доплыли? Где территориально может быть остров на котором мы застряли? Он один из россыпи Туманных? – Я не помню, но курс мы держали на Энрот. Туманные Острова были по пути, но… – Что но? – До них мы не доплыли… – А вот это плохо, в таком случае, мои предположения и расчёты опровергаются! – Какие? – Похоже, нас отнесло гораздо дальше от берегов Энрот, но это сейчас не важно… а что случилось с Зубином? – Мы поругались… – Дай сам угадаю: кокос не поделили? – Да иди ты… – отмахнулся Гретчин. – Зубин продолжал вести себя здесь как хозяин-плантатор, даже после гостеприимного приёма, обращался с туземцами, хуже, чем со скотом, делая себе из них рабов и прислугу. Мы изгнали его со своей половины острова, но и племя, к сожалению, разделилось. Они научились быть жестокими, воровали детей, поджигали наши дома, угоняли скот… – А ты у нас тут, как я понимаю, герой-освободитель? Узурпатор в прошлом, вернувшийся к корням, и вставший на путь истины, подаривший свободу несчастным аборигенам! – это уже был не сарказм, а настоящие, колкие упрёки, перерастающие в осуждения. – Я не пользуюсь никакими привилегиями! Сплю в такой же лачуге, как и все, ем наравне со всеми, и в вожди я не пробивался – они сами меня избрали! Доверчивые и ленивые ребята… показал, на свою голову, как кур разводить, так они меня боготворить и начали, говорят, мол: «На ахоту нэ хадыть, звэрь нэ убыват, долшэ отдых – харашо! Ты прыдумал – будэшь вождь! Маладэц!» – Мне дела нет до твоего рациона, кстати, почему рыбу вдобавок не ловите и откуда, кстати, куры взялись? – Жители этого острова боятся солёной воды, больше чем огня, – и тут Гретчин нервно сглотнул и попытался перевести разговор. – А кур мы на своём корабле везли, для таких же гастрономических целей, что и здесь, на острове… – Отлично… – но я сразу уловил смысл. – Ты меня вчера вечером на войну подписал, да ещё и публично! Правильно? – Н-нет… – Как ты собрался чинить бригантину, если твои пигмеи сложнее палки и камня ничего в руках не держали? А теперь выясняется, что они боятся моря! – Они построят новую… на суше… – Знаешь, что? Разбирайся сам со своим Зубином и не втягивай нас в свою, покрытую плесенью, протухшую интрижку! А я пойду думать, как нам отсюда выбраться! – я уже развернулся и собирался уходить, но последняя фраза Гретчина заставила меня задержаться. – Просто помоги, а мы поможем тебе, – надавил на жалость он. – А не проще ли мне перейти границу и вышибить мозги твоему Зубину?И сразу воцарится дружба и мир! Зачем вы мне? – А если не получится? Вдруг они убьют тебя с твоими людьми? Это их разозлит, и они на нас потом ещё будут отыгрываться. – А я попробую! Чем вы-то можете помочь? – Чем сможем… руками. Я помогу! Только заберите меня отсюда! Снимем с вами вашу бригантину с мели, пока её не расщепило на обломки, залатаем и отправим обратно. – Вот так заявка! – удивился я. – А чего на острове то не сидится? Племя доброе, пойло хмельное, солнце греет, еды хватает! – К родной земле тянет… аж в груди щемит… – Насчёт доставки в Крюллод – не обещаю, вообще бы выбраться… – Да мне б хоть до континента, а дальше то, я уж и сам… Я смотрел на него, на старого, беспомощного, уставшего, и в моём сердце проснулось сострадание: – Хорошо, поможем. *** – Итак, откуда последний раз был совершён набег? – уточнял я, собрав всех на поляне. – Из-за паварота, – ответил случайный гоблин. – Допустим… что за поворот и где он? – На нашей половине есть залив, – вперёд того ответил вождь, видя, что меня начинает раздражать общение с аборигенами. – Залив – это и есть «паварот», условность такая. А за ним ещё наша территория, но племя Зубина постоянно устраивает набеги на неё и, огибая залив через лес, добираются потом до нас. За этим полуостровом заканчивается наша территория, и начинается их граница. – Понятно, мы так и подумали, – усмехнулся я над примитивным названием бухты. – Можем привлечь направление течения нам на помощь? – Вы уже знаете про течение? – Я не сидел, сложа руки, – подмигнул я вождю. – А я бы не стал рисковать на вашем месте, если, конечно, речь идёт о переплытии залива? – Вы правильно поняли: я хочу исключить пеший путь. – Шансов быть унесёнными в море у вас больше, чем добраться невредимыми, отбросьте этот вариант. – Хорошо, – согласился я, выслушав аргумент, и вспоминая, с какой силой нас тогда шарахнуло об риф. – Когда был последний набег? – Давненько, где-то около месяца назад. – А до него? – Может также, может чуть меньше… – Из-за поворота? – Нет, из леса. – Которого? Пальцем ткните – тут везде лес. – Вот этого, – Гретчин указал на восточную сторону. – В какое ориентировочно время? – Да средь бела дня! – Как думаете, Зубин и его племя знают о нашем появлении на острове? – Я в этом сейчас более чем уверен! Иначе, они бы уже обязательно повторили свои нападки. Ваше появление ввергло этих трусов в замешательство, сидят теперь, дрожат и не высовывают носа! – Так, все! – я окликнул гоблинов праздно шатающихся вокруг. –Подходите ближе! Дважды повторять не буду! План таков: для начала мы досконально, вдоль и поперёк, исследуем всю прилегающую территорию. Я должен знать тут каждую тропинку, ямку и бугорок, каждый кустик и деревце, каждый камень и песчинку. На это нам выделяю строго два дня. – А нэ мало? – возразил кто-то. – Когда за нами устроят слежку, если ещё этого не сделали, то на третий день, они раскроют наш замысел и начнут что-то подозревать. Два дня – оптимально. Обход повторим после выполнения второй фазы операции. – Какой такой фтарой фази? – Разработаем и внедрим наши личные, внутренние сигнальные знаки, опознать которые сможем только мы. – Например? – Ну… пока не придумал… ну… например разбросать кости или объедки, оставшиеся после ужинов, близ перекрёстков и мест, откуда предположительно появляется враг. – Зачэм? – Вы и ваши братья гоблины не особо привередливы к дорогам, под ноги не смотрите, когда куда-то прётесь. Смысл в чём: мы разбросаем кости, на вид как будто беспорядочно, но, на самом деле, разл