я попробовал на вес скрюченную палку и вручил её гоблину. – Надо нарыть ям по периметру селения, ну, или, хотя бы, с трёх сторон и замаскировать их тростником. В первую очередь ройте рядом с загоном для животных, шириной и длиной – в три моих шага, глубиной – вам с головой. Сам загон обставьте бамбуковыми стволами. – Можно что-то перенести на завтра? – прервал меня Гретчин. – Но до заката ещё есть время! – Они боятся опоздать на ужин и хотят прерваться. – Да хоть на послезавтра! На через неделю! – я приходил в ярость. – Это мне одному надо? Забыл об уговоре? – Ничего не забыл… – извиняющимся тоном ответит тот. – Уговори их доделать укрепление загона, и могут идти хоть на все четыре стороны, – мне начинало становиться всё равно. – Ты понимаешь, что после установки ловушек в бухте, обратной дороги не будет? Ответная реакция может последовать незамедлительно. – Сделаю всё от себя зависящее! *** Я еле дождался наступления темноты, чтобы поскорее покинуть деревню и не видеть этих бездельников. Мы забрали сплетенные лианы и ушли. Благо, что гоблины честно докатили валуны до означенного места, как договорились. – Переусердствовать не станем! – я выбрал камень, что поменьше и упёрся в него руками. – Поднажмём! После транспортировки четвёртого булыжника стало понятно, что он был последним: силы на исходе, руки и ноги тряслись от перенапряжения, а к спинам неприятно липли взмокшие насквозь рубахи. – Надо передохнуть, последний мы не осилим, – я присел на корточки и перевёл сбившееся дыхание. – Дело за малым: размещаем каждый камень под четырьмя самыми высокими деревьями; я залезаю на каждое по очереди, и привязываю лианы к верхушкам; спускаюсь и креплю к нижнему концу лианы подобранные вилки через петлю диаметром в локоть; мы натягиваем их и подсовываем вилки под булыжники, как под фиксатор, оставляя край петли снаружи. Ну что, передохнули? Тогда начали. Подвергать риску своих людей я не имел права – мой уговор, мне и лезть. Добраться до самой верхушки пальмы оказалось гораздо проще, чем слезать. Я немного порыпался на колючем стволе и понял, что быстрее понаставлю ссадин с занозами на коленки и ладони, чем спущусь, и на этом всё кончится. – Эй! Внизу! – вид сверху меня совсем не обрадовал, так высоко, я ещё никогда не забирался без страховки. Да и чего душой кривить – со страховкой тоже. – Натяните слегка лиану, я спущусь по ней, как по канату, заодно на прочность проверим. Плетёнка прошла тест на отлично, и, уже вскоре, я снова стоял на песке, спрыгнув с неё ближе к самому низу. – Теперь вяжем петлю, крепим вилку и, натянув, заталкиваем всю эту конструкцию под булыжник. Пальма не сразу поддалась и не хотела сгибаться по нашей задумке, но мы оказались проворнее. – Подозрительно выглядит, – подметил один из моих людей. – Дерево под наклоном, здоровенный камень, к нему верёвка натянута, вилка так и манит, а маскировка отсутствует. – Знаю! Ничего не поделаешь! Вилку видно? Видно. А значит, гоблин не удержится от желания и вцепится в неё. Варианта два: либо попадётся, либо нет. Как лотерея с пятидесятипроцентной вероятностью. – А сработает? – Кто-нибудь хочет проверить? – после такого предложения все опустили глаза и отмалчивались. – Нет у нас времени на испытания. Ещё трижды повторив свой акробатический трюк на пальмах, и смастерив ловушки, я готов был рухнуть на землю от усталости. Лишь подбадривая себя мыслями о том, что скоро всё кончится, я нашёл в себе силы доплестись до деревни. *** – Это так вы доделали изгородь? – отчитывал я вождя утром, видя, что все вчерашние работы побросали, с момента, как мы ушли. – Я буду доделывать? – Сегодня доделаем… – он переминался с ноги на ногу. – Теперь наверняка завтра! Торжествуйте! – я уже не был удивлён. – Надо проверить ловушки, а одни мы не пойдём, мне понадобится отряд гоблинов в окружение, и ты пойдёшь с нами. *** Столько уговоров пойти за «паварот» я не предполагал услышать. Упёртое, ленивое стадо грязнуль – вот точная характеристика племени, больше у меня слов нет. – Вождь, покажите им на своём примере, что нам можно доверять и пора отбросить свои предрассудки об этом «павароте», – я встал с ним рядом и оттопырил локоть, предлагая взять меня под руку. Он безмолвно обвёл всех присутствующих гоблинов взглядом, перехватил свою клюку, взял меня под руку и прогулочным шагом мы направились в тупик бухты. За плечами раздалось восхищённое: – Ах! Вождь был для них высшим авторитетом, и нас вскоре догнал отряд решившихся гоблинов, а тем временем мои люди уже проверяли капканы. Я подвёл вождя на пятачок и сам обомлел от увиденного. – Вот это результат! – обрадовался я, высвободил руку и направился осматривать не сработавшую приманку. – Три из четырёх! – У четвёртого камня слишком сильно придавили петлю, – объяснил мне солдат. – Вилку просто оторвали. Словно дикие звери, попавшиеся, три гоблина пытались высвободиться, и жалобно скулили. – Не дёргайтесь и не тяните лиану! – пытался упокоить я пойманных. – Только хуже перетяните узел! – Что будем делать? – приковылял ко мне вождь. – Сейчас я их освобожу, одного отпустим, а вы уж позаботьтесь, чтобы остальные не убежали. – Зачем? – Отведём их к себе в деревню, пожалеем, приютим и вот вам ещё две пары рабочих рук в племя. – Зачем отпускать первого? – Он расскажет своим, какие ужасы он испытал, и, после этого, никакой Зубин не заставит остальных совершать набеги. Эффект «паварота», но зеркально, смекаете? – Окружить их! – скомандовал вождь. Я достал свой меч и ловко высвободил двоих, и их тут же увели всем отрядом. – Догоняй своих, – шепнул я Гретчину. После, я подмигнул своим людям и они сделали вид, что последовали за конвоем. Естественно, они дожидались в кустах и наблюдали за всем происходящим. Мы остались один на один с перепуганным гоблином. Разыгрывая сцену, я специально, медленно стал наступать на него с мечом в руке наперевес. Бедняга заскулил пуще прежнего, тщетно попытался перегрызть плетёнку, ноги его подкосились, и он лишь беспомощно повис на ней. Подойдя вплотную, я навис над ним, уставившись глаза в глаза, и провёл большим пальцем свободной руки себе по горлу. Видимо зная значение моего жеста, тот зажмурился и задрожал, а под ним образовалась лужа. Аккуратно перерезав узел лианы, я дождался, пока гоблин очнётся и указал ему на выход в джунгли. Тот подскочил, споткнулся, и, встав на четвереньки начал часто перебирать руками и ногами пробуксовывая на месте, стараясь убежать, а я проводил его пинком под зад, придавая ускорение. – Ой, умора! – держась за животы и хохоча, чуть ли не выпадали из кустов мои люди. *** – Настала ваша очередь выполнять обещания! – обратился я к Гретчину по возвращении в деревню. – Конечно, только закончим форт и сразу! Мы должны быть до конца в безопасности. Вдруг набеги не прекратятся. Я хочу быть спокойным за своих, уплывая отсюда. Я стоял перед грудой отбросов, разбросанных по поляне, и из которых предстояло продолжать строить форт. А туземцы начинали потихоньку насмехаться, видя моё недоумение. – Этого хлама не хватит, чтобы завершить даже ограду в загоне! Скажи гоблинам, чтобы отправлялись на добычу нового, нормального строительного материала! – А кто будет сторожить пленников? – Что, всем племенем? – Они готовятся праздновать великую победу и славить тебя за помощь племени. Сам же говорил, надо приручить новеньких. До завтра не подождёт? Утро вечера мудренее. – Какое утро? Ещё даже не полдень! – Хорошо, хорошо, – успокаивал меня Гретчин. – Всё завтра! Отдохни со своими людьми. *** Вчерашний пир показал, что узники прекрасно влились в коллектив и стали чувствовать себя как дома. Похоже, что гоблинам не важно, где обитать, лишь бы сытно кормили и поили тростниковой брагой, а потом я вспомнил, что они были раньше все из одного племени. В рассказах Гретчина просматривалась нестыковка, но меня это пока мало заботило. Утром я поскорее направился к нему. – Очнись! Мне нужна помощь твоих людей! – А! Что? – нехотя проснулся вождь. – Это ты… рань то какая! Ну что ты пристал? – Хочу достроить укрепления! – громко оглашал я, стараясь побыстрее привести его в чувства. – Часто же тебя подводит память! Прекращай пить! – Не знаешь где роща? – раздражённо кряхтел он. – Вы начните, а мои скоро подтянутся. – Ты сейчас вот что сделал? – накинулся я на него с расспросом. – В смысле? – он растерялся. – Ты на другой бок перевернулся! Собрался спать дальше и устроился поудобнее? Я тебе сейчас пинка отвешу! – Нет, что ты? Мне так встать удобнее! – Смотри мне! – я оставил его, уже, будучи абсолютно уверенным, что все работы по возведению так называемого форта и добыча материалов целиком и полностью ляжет нам на плечи. И я не ошибся. К середине дня, к нам на помощь лениво присоединился один единственный гоблин – Мускулистый. Один! Сложилось впечатление, что сделал он это по собственной инициативе и из практического интереса к ремеслу. – Не делай на совесть, – осадил я своего солдата. – У гоблинов то, похоже, её нет совсем. Создадим видимость. Назвать фортом этот хлипкий забор, у меня язык не поворачивался, но, судя по реакции жителей племени, он их устраивал сполна. – Сегодня устроим праздничный ужин! – объявил вождь на всю округу. – В честь наших новых друзей и защитников! И пусть этот форт служит нам верой и правдой, много долгих лет! – Завтра, да? – я подошёл сбоку и одёрнул выступ