аботавшую приманку. – Три из четырёх! – У четвёртого камня слишком сильно придавили петлю, – объяснил мне солдат. – Вилку просто оторвали. Словно дикие звери, попавшиеся, три гоблина пытались высвободиться, и жалобно скулили. – Не дёргайтесь и не тяните лиану! – пытался упокоить я пойманных. – Только хуже перетяните узел! – Что будем делать? – приковылял ко мне вождь. – Сейчас я их освобожу, одного отпустим, а вы уж позаботьтесь, чтобы остальные не убежали. – Зачем? – Отведём их к себе в деревню, пожалеем, приютим и вот вам ещё две пары рабочих рук в племя. – Зачем отпускать первого? – Он расскажет своим, какие ужасы он испытал, и, после этого, никакой Зубин не заставит остальных совершать набеги. Эффект «паварота», но зеркально, смекаете? – Окружить их! – скомандовал вождь. Я достал свой меч и ловко высвободил двоих, и их тут же увели всем отрядом. – Догоняй своих, – шепнул я Гретчину. После, я подмигнул своим людям и они сделали вид, что последовали за конвоем. Естественно, они дожидались в кустах и наблюдали за всем происходящим. Мы остались один на один с перепуганным гоблином. Разыгрывая сцену, я специально, медленно стал наступать на него с мечом в руке наперевес. Бедняга заскулил пуще прежнего, тщетно попытался перегрызть плетёнку, ноги его подкосились, и он лишь беспомощно повис на ней. Подойдя вплотную, я навис над ним, уставившись глаза в глаза, и провёл большим пальцем свободной руки себе по горлу. Видимо зная значение моего жеста, тот зажмурился и задрожал, а под ним образовалась лужа. Аккуратно перерезав узел лианы, я дождался, пока гоблин очнётся и указал ему на выход в джунгли. Тот подскочил, споткнулся, и, встав на четвереньки начал часто перебирать руками и ногами пробуксовывая на месте, стараясь убежать, а я проводил его пинком под зад, придавая ускорение. – Ой, умора! – держась за животы и хохоча, чуть ли не выпадали из кустов мои люди. *** – Настала ваша очередь выполнять обещания! – обратился я к Гретчину по возвращении в деревню. – Конечно, только закончим форт и сразу! Мы должны быть до конца в безопасности. Вдруг набеги не прекратятся. Я хочу быть спокойным за своих, уплывая отсюда. Я стоял перед грудой отбросов, разбросанных по поляне, и из которых предстояло продолжать строить форт. А туземцы начинали потихоньку насмехаться, видя моё недоумение. – Этого хлама не хватит, чтобы завершить даже ограду в загоне! Скажи гоблинам, чтобы отправлялись на добычу нового, нормального строительного материала! – А кто будет сторожить пленников? – Что, всем племенем? – Они готовятся праздновать великую победу и славить тебя за помощь племени. Сам же говорил, надо приручить новеньких. До завтра не подождёт? Утро вечера мудренее. – Какое утро? Ещё даже не полдень! – Хорошо, хорошо, – успокаивал меня Гретчин. – Всё завтра! Отдохни со своими людьми. *** Вчерашний пир показал, что узники прекрасно влились в коллектив и стали чувствовать себя как дома. Похоже, что гоблинам не важно, где обитать, лишь бы сытно кормили и поили тростниковой брагой, а потом я вспомнил, что они были раньше все из одного племени. В рассказах Гретчина просматривалась нестыковка, но меня это пока мало заботило. Утром я поскорее направился к нему. – Очнись! Мне нужна помощь твоих людей! – А! Что? – нехотя проснулся вождь. – Это ты… рань то какая! Ну что ты пристал? – Хочу достроить укрепления! – громко оглашал я, стараясь побыстрее привести его в чувства. – Часто же тебя подводит память! Прекращай пить! – Не знаешь где роща? – раздражённо кряхтел он. – Вы начните, а мои скоро подтянутся. – Ты сейчас вот что сделал? – накинулся я на него с расспросом. – В смысле? – он растерялся. – Ты на другой бок перевернулся! Собрался спать дальше и устроился поудобнее? Я тебе сейчас пинка отвешу! – Нет, что ты? Мне так встать удобнее! – Смотри мне! – я оставил его, уже, будучи абсолютно уверенным, что все работы по возведению так называемого форта и добыча материалов целиком и полностью ляжет нам на плечи. И я не ошибся. К середине дня, к нам на помощь лениво присоединился один единственный гоблин – Мускулистый. Один! Сложилось впечатление, что сделал он это по собственной инициативе и из практического интереса к ремеслу. – Не делай на совесть, – осадил я своего солдата. – У гоблинов то, похоже, её нет совсем. Создадим видимость. Назвать фортом этот хлипкий забор, у меня язык не поворачивался, но, судя по реакции жителей племени, он их устраивал сполна. – Сегодня устроим праздничный ужин! – объявил вождь на всю округу. – В честь наших новых друзей и защитников! И пусть этот форт служит нам верой и правдой, много долгих лет! – Завтра, да? – я подошёл сбоку и одёрнул выступающего. – Ну, конечно же! Вот увидишь! – Не пойму: ты зачем время тянешь? – А что, Зубин уже нейтрализован? – Вот ты как заговорил? – А что не так? – Ты форт получил? Получил! Вы теперь под надёжной защитой! – Этого не достаточно… – В смысле? – Зубин жив – мы боимся. – Где обещанная помощь, я спрашиваю? Ты только и делаешь, что пьянствуешь! – Ой, не преувеличивай! – он отмахнулся от меня и ушёл. – Отрываемся и гуляем по-полной! – я вернулся к своим людям и дал наказ. – И чтобы больше пальцем о палец не ударили! Никаких работ! Пусть начнут нуждаться в нас и выполняют свою часть договора! Нет корабля – нет помощи! *** Дни сменяли ночи, а про выполнение условий нашего соглашения никто и не вспоминал. А от моих напоминаний просто напросто поначалу отшучивались, а потом и вовсе стали огрызаться. Празднества не прекращались, и для них всегда находился какой-нибудь повод. Надо было положить конец всему этому. И однажды, я решился и собрал своих людей, чтобы озвучить план: – Так, сегодня ночью, как все разойдутся по хижинам и уснут, мы оставим племя и перейдём за границу к соседям. Постарайтесь покушать поплотнее и наберите полные фляги – на дорогу, но, чтобы, ни глотка тростниковой! – я заметил, как все погрустнели. – Отдых затянулся. Пора приводить себя в порядок и возвращаться домой. Также необходимо кое-что прояснить и до конца исследовать остров. У меня нет цели организовывать дипломатическую миссию, но иметь представление до конца, кто нас окружает – обязательно. Туземцы из соседнего племени, наверняка, точат на нас зуб. Мы порядочно пристрастились к ежедневным застольям и возлияниям браги, и, конечно, мысль о том, что от этого всего придётся отказаться, огорчала. Притворившись спящими, мы сидели с закрытыми глазами подле угасающего костра, и, свесив головы набок, прищурившись, провожали последнего засидевшегося. – Пора! – скомандовал я, поднялся и увёл своих людей прочь. ***