или, добравшись до берега вплавь. Правда (нехорошо так думать) иногда, лишние два рта на судне могут сыграть решающую роль в судьбе всей команды, особенно, когда дело касается пропитания дюжины оставшихся солдат, поневоле ставших моряками. – Что с провизией? – продолжал обход я. – Всего двенадцать бочек! «Какая ирония – по бочке на каждого», – подумал я с сарказмом. – Сколько из них с пресной водой? – Всего две! – Что в остальных? – Сейчас вскрою, подождите! – и из камбуза послышался деревянный скрип, а потом звуки откупориваемых крышек. – Тут всевозможная солонина: мясо, грибы, овощи… – Это точно всё, что есть? Во всех каютах посмотрели? – Есть ещё две небольшие растяжки с сушёной рыбой! Считается? – донеслось из кубрика. – Считается, но с таким малым запасом питьевой воды, есть её я вам настоятельно не рекомендую! – Есть ещё пять запечатанных сургучом бутылок в серванте! На каждой висит по этикетке. Подписаны, но чернила выцвели, и почти не читаются! – Я позже посмотрю, хотя я догадываюсь о содержимом, – я улыбнулся, но решил поскорее отвлечь команду от этой темы. – Кто-нибудь видел компас? – Разбился вместе с барометром и отказал. Вдребезги! Курс не показывает! – после этого заявления повисла немая пауза. – По моим расчётам, нас не могло далеко отнести от Свободной Гавани. К тому же, мы сейчас находимся в акватории Торговой Бухты, а посему нас заметят в ближайшем времени. В крайнем случае, высадимся на любом, первом попавшемся острове, пополним запасы, отправим сообщение и будем ждать союзного судна со спасательной миссией. Если мне не изменяет память, в этой акватории зиждется целая россыпь Туманных Островов, и гряда Белокаменных Островов. Хороший повод посетить одну из здешних главных достопримечательностей – Храм Солнца, когда ещё представится такая возможность? – я воодушевлял команду, как мог, но, по правде, я бы и сам хотел верить в то, что говорю, ведь я понятия не имел, где мы сейчас можем находиться. – Ну а сейчас, берём всё, чем можно черпать воду: вёдра, шлемы, кружки и встаём в цепочку на откачку воды из трюма. Организуем очередь по принципу: каждый, кто замыкает шеренгу и выливает воду за борт – идёт в трюм с пустым инвентарём в начало, чтобы не перегреться, отдохнуть и не получить солнечный удар. *** Мы откачали морскую воду меньше, чем за четверть дня, но порядком устали. Из-за физической работы на жаре, в первый же вечер была уничтожена почти половина всех запасов пресной воды. Одно радует – на этом работа и кончилась, дальше так, по-мелочи. На следующее утро стало понятно, что сегодня погода повторит свою вчерашнюю знойную пытку. Она как будто извинялась за то буйство и беспредел, устроенный близ Свободной Гавани, и закрыла рот на замо́к, боясь даже пискнуть. По ночам, из-за перепада температур, и, вопреки всем нашим надеждам, поднимался настолько густой туман, что не было видно, ни то, что звёзд, а даже собственных пальцев на расстоянии вытянутой руки. – Такая дымка по ночам может означать только одно – Туманные Острова совсем рядом! Не зря их так назвали! Оправдывают своё имя, – из последних сил я подбадривал команду, думая, на сколько дней хватит моих утешений. – Скоро высадимся, вот увидите! Но команду такой расклад совершенно не устраивал, они давно простили проказы погоды, хотя ей было всё равно, а вот с меня, как с командира, они хотели получить нечто большее, чем извинения или предположения. Иногда, конечно, лёгкий бриз наведывался в наш единственный парус, но дул он так слабо, что его силы не хватало даже на то, чтобы распахнуть полотно полностью. Не менее омрачающий факт прибавился ко всем невзгодам: над нами не реяли чайки, а значит, до ближайшего клочка земли было – ой, как неблизко. Вяло дрейфуя в неизвестном направлении и осознавая всю безысходность сложившейся ситуации, мы приняли решение экономить питьевую воду изо всех сил. В связи с этим, пришлось ограничить и порции питания, стараясь по возможности исключать самые сильносолёные продукты, хотя через неделю одного и того же меню, пища становится вся на один вкус.*** На начало второй недели, после старта нашего непредвиденного путешествия, в бочке с водой едва оставалась треть запаса. Откупорив бутылки из серванта, мы обнаружили, что в каждую из них сплошь была залита травяная, горькая микстура, увы, непригодная для питья. А жаль… Следующим решением по спасению и экономии, стала вахта: воду начали раздавать по кружке раз в день. Для отслеживания курса, над капитанским мостиком соорудили навес, защищающий от прямых солнечных лучей, и подвесили гамак, сделанный из старой простыни. Не было никакого смысла весь день стоять у штурвала на ногах. В течение дня сменялось по трое смотровых, остальные же лежали по каютам, стараясь побольше поспать и не тратить силы. На вахту ходили все без исключения, включая меня, находившегося на правах капитана. Однажды, выходя на подмену, я застал своего сменщика за забавным занятием. Он развлекался, скармливая нашу нетронутую сушёную тарань подплывшему к борту косяку любопытной рыбы. Те, с озорным проворством, едва не дрались за каждый оторванный плавничок, иногда даже выпрыгивая на воздух, чтобы успеть к лакомству первыми. Сменщик никак не отреагировал на моё появление, когда я встал рядом, облокотился и заглянул через перила. – Побереги провиант, – выдавил я из себя равнодушное замечание. – Кто знает, может ещё сгодится? – От одной не убудет, – также равнодушно отвечал он. – Едят себе подобных и не думают. – Им нечем, они не понимают, – резонно ответил я. – Вот скоро и мы так же будем… – с каким-то лёгким презрением в голосе продолжил он, и оторвал ещё один сухой кусок покрупнее, и швырнул подальше. – Это ещё почему? – Сами увидите, – он продолжал смотреть на своих прикормленных каннибалов. – Если ничего не предпринять. – И что я увижу? – нотка минимального раздражения промелькнула в моём голосе. – И что я, по-твоему, должен предпринять? – но вот тут я немного растерялся, прокручивая в голове возможную ситуацию. – Увидите… что жажда делает с людьми, с личностью… в кого она превращает человека, – он говорил это уверенно и спокойно, после, докормив стайку рыб, отряхнул руки и собирался уходить. – Не снимайте свой пояс, даже когда спите, – он кивнул на мой меч. – Постой! – остановил его я, мыслями впадая в отчаяние. – Ты что-то об этом знаешь? Ты уже бывал в такой передряге? – Однажды, – сухо ответил он. – До военной академии. – А почему оставил мореплавание? – интересовался я между делом. – По здоровью, – усмехнулся он. – А в академию значит приняли? – В сухопутных войсках во все времена нужды много, вот и закрыли глаза на такую формальность. Меня просто попросили об этом нигде и никогда не упоминать. – Вернёмся, устрою им разнос! – нахмурился я. – Так что с вами произошло? – Присядем? – Давай, – я уступил ему место в гамаке, а сам сел рядом подбочась. – Или, если хочешь, в другой раз? А сейчас иди, отдыхай. – Успею ещё отдохнуть… я не отниму у Вас много времени, сэр, – ему стало слегка неудобно, что я уступил место. – Мы, как раз, никуда не спешим. Начинай. – Позвольте, я опущу лишние подробности, такие, как имена членов экипажа, капитана, название судна, цель и место назначения, а перейду сразу к сути? – Ваше право, – ответил я, а мой собеседник перевёл взгляд куда-то вдаль и слегка прищурился. – Тогда, обстановка на нашем торговом фрегате сложилась весьма схожая с нынешней: мы попали в штиль, и плавание затянулось сверх срока, провианта уйма, а вот воды – в обрез. И, в конце концов, она кончилась. На палубе пе́кло, а работы не прекращаются. Уже на второй день половина экипажа потеряла работоспособность и слегла от измождения, а после и вовсе умерли в течение следующих трёх суток. Те, кто покрепче, ещё держались, но, уже к вечеру, сговорившись, учинили переворот. Началось тотальное бесчинство и беспредел: капитана свергли в одночасье и подвесили под килем. Знаете, что это такое? – тут он перевёл взгляд и хмуро глянул на меня. – Слыхал… – Его связали по рукам и ногам и прикрутили спиной к носовой балке, чтобы он смотрел в воду, а с разбитого лица капала кровь, чтобы привлечь акул. Они медленно кружатся у поверхности, дожидаясь его кончины, а потом получают долгожданную награду. От людей, верных капитану, а таковых оставшихся можно было сосчитать по пальцам, избавились двумя проверенными способами: одних зарезали на месте – им повезло больше – умерли сразу, а других – бедняг, для забавы, завязав глаза и руки за спиной – пустили по доске за борт. Про такое тоже слышали? – Да… – Всех неработоспособных позже просто выбросили за борт, без разговоров, – он ненадолго задумался, и стал смотреть куда-то вдаль стеклянным, почти отсутствующим взглядом. – Продолжайте. – Шайка новоиспечённых бандитов и бунтарей теперь установила на корабле свои правила, свои порядки и распоряжалась на борту как хотела. Но недолгим был их преступный триумф – всего на пару вечеров. – Один вопрос, – я перебил его. – Чтобы не попасть под расправу, Вы примкнули к бандитам? –Нет, конечно! В те годы я был ещё молод и служил юнгой в постоянном составе. Я знал корабль как свои пять пальцев, и, когда началась заварушка, я просто удачно спрятался на нижней палубе, в одном из потайных уголков камбуза, прихватив с собой несколько фляг, благодаря которым продержался и выжил. – Как вышло, что Вас не коснулась та