ны переполохом на фрегате), я решил устроить себе маленький передых. Сильвия не прекращала рыдать. Наклонившись к ней, я дождался, пока она поймает мой взгляд, и сказал: – Я тебя развяжу, а ты успокоишься и не будешь делать глупости, договорились? – и, получив несколько одобрительных кивков, разрезал верёвки. Получив свободу рук, она, со всей вложенной злостью и силой, сорвала кляп с лица и разревелась в голос. Никогда прежде я не видел её столь искренних чувств и ощутил себя крайне беззащитным, оторопев. Дальше, с исступлением она стала развязывать себе ноги, а я стоял как истукан. Я прекрасно понимал, что, освободившись, она непременно ринется обратно, на помощь Хмурому, только не мог объяснить ей, что помогать сейчас уже некому. Стоило ей встать на ноги, как я просто напросто кинулся на неё с объятиями. – Выпусти! Отойди!.. Не мешай мне!.. Ты не понимаешь!.. – она колотила меня кулаками по спине и по плечам, царапалась, выкарабкивалась и порывалась обратно в порт, но я не поддался, и держал крепко. На моё спасение она быстро выдохлась и перестала сопротивляться, погружая меня в ответные объятия. А сейчас: минутка разочарования. Как бы ни хотелось, но поцелуя в этой сцене не будет! Я прекрасно отдавал себе отчёт в неуместности сего действия – у человека трагедия, а я со своими сантиментами полез бы! – Пойдём, надо спешить… – шёпотом прервал я нашу минуту молчания, понимая, что вокруг стремительно светлеет, и наши обнимающиеся силуэты привлекут внимание, на что она, молча, согласилась. – Доверься мне. Поднимаясь по тропинке горного склона, я шёл первым, и всё время держал её за руку, уводя прочь от невзгод и прошлого. На вершине мы оседлали лошадь, которая мирно отдыхала, привалившись на полянке, и ускакали. Сильвия сидела сзади, за моей спиной и крепко обнимала меня за торс, а я, довольный собой, горделиво наслаждался встречным ветром, ласкающим моё лицо. Всю дорогу мы ехали молча. *** Мы добрались до оазиса быстрее, чем я рассчитывал, хоть и вдвоём на одной лошади, едва не загнав её. Хоть это и дало нам запас по времени, но задерживаться или оставаться на ночлег мы не стали. – Поедем трусцой и немедля, твоей лошади нужно отдохнуть, – обозначил я, и не встретил возражений. Видимо, она пока прибывала в состоянии шока, до конца не веря в своё освобождение, и на неё накатывала траурная тоска, напоминая о недавней потере друга. Я разделял её чувства, понимая как сложно прийти в себя, после столь долгого периода отыгрывания роли в чужой шкуре, и адаптироваться к реальности. Напившись впрок из ручья и напоив скакунов, я, наконец, увидел Сильвию при солнечном свете, без масок и лжеобмундирования. Её естественная красота была восхитительна и до волнения прекрасна. Я начинал медленно млеть и таять, но вовремя встрепенулся и собрался с мыслями: – Нас ждут, надо торопиться… к скалистому берегу, иначе мы рискуем опоздать к отплытию рыбацкого судна. Мне было приятно, что Сильвия сейчас была ведомой мной, и полностью доверилась, но дико не хотелось рассаживаться по разным лошадям, как я привык к её тёплым объятиям. Радовало, что в такие моменты, мы становились всё ближе и ближе друг к другу. *** – Он был моей семьёй… – после долгого времени молчания, начала свой рассказ Сильвия. Говорила она с длинными паузами, постепенно превозмогая подкатывающий к горлу ком слёз. Она бы и хотела сейчас заплакать, но больше не могла. – Он заменил мне отца и мать… он был хорошим человеком… мою семью перебили пираты, во время очередного налёта на один из городов Эрафии… а он приютил меня у себя, взял на поруки, в качестве прислуги… вопреки правилам… меня могли повесить… или пустить по доске… – Как же он сам очутился в рядах джентльменов удачи? – мне не хотелось её допрашивать, видя, как ей больно. – Он был заложником ситуации и обстоятельств, внутри которых отыгрывал роль, а потом и меня научил… Его родина была несправедлива с ним, но это не помешало ему сохранить человечность и честь, даже среди головорезов и разбойников… – потом она помедлила и добавила. – Спасибо… спасибо, что вернулся за мной… «Архипелаг поломанных судеб и разбитых сердец!» – повесил я оценивающий ярлык на пиратские острова. И после её слов, я стал мечтать о путешествии в Эрафию, в своих мольбах поторапливая прибытие флота Катерины, восторгаясь благородством и мужеством этого человека. Сильвия, как только что выяснилось, тоже была родом из Эрафии. Если все местные жители там такие же, ну, или хотя бы большинство и, хотя бы схожи по идеологиям, то я хочу там остаться. *** – Мы на месте, слезаем и спускаемся, – сказал я, распознав скалистый берег. – Что с лошадьми? – Пока привяжем здесь, но если кое-кто не сдержал слов – вернёмся. Мы аккуратно спустились к воде, но пришвартованного судна, к моему разочарованию, на обозначенном месте не оказалось. – Проклятье! – выкрикнул я, но из соседних кустов послышались шорохи и нас окликнули: – Эй! Сюда! – Идём, – я снова взял Сильвию за руку. – Мы уже собирались отплывать, – встретил нас тот самый посыльный мальчик. – Долго вы, однако. Проходите на борт. – Спасибо. – Кстати, Вы нашли того самого сэра Кристиана, которому предназначалось письмо, что я Вам дал? – Конечно, – мы с Сильвией хитро переглянулись. – Передал лично в руки. – Вот и ладушки, а то я переживал. – Хорошо замаскировались, мы уж подумали, что вы уплыли, – похвалил я его, и пропустил Сильвию вперёд. – Я вернусь отвязать лошадей и скорее обратно. Она с лёгким недоверием оглядела отца мальчика, самого мальчика ещё раз и меня, и пошла на тот самый шаг, которого все так ждут. Ну, что ж, торжествуйте: она быстро, но страстно поцеловала меня в губы и попросила: – Не оставляй меня надолго. Я буквально запорхал как бабочка и с невероятной лёгкостью поднялся на склон, даже не почувствовав усталости, где просто отвязал лошадей, доверив им самим выбирать пути свободы. К моей радости, они выбрали курс во второй порт, где у меня угнали осла, потому что там, их непременно поймают и приручат. *** – Высадите меня на перешейке и ждите. Если дотемна не явлюсь – уплывайте. Встретимся у валуна на границе, что близ гарнизона, – обозначил я отцу мальчика, когда мы проплывали мимо торгово-распределительного порта, и он остался у нас по левую руку. – Я пойду с тобой! – вызвалась Сильвия. – Слишком опасно, – пресёк я, как бы ни хотелось мне взять её с собой. – Один я быстрее управлюсь. *** «Сначала заберу золото, – подумал я. – Деньги могут пригодиться в любой момент. Потом переоденусь в рыцарское обмундирование, а потом за своими». Я не ошибся, первым делом разрыв тайник с оставшимися монетами, добравшись до границы и переодевшись, а уж только после наведавшись в кабак, ведь было очевидно, что лучшего места для поиска двоих солдат на острове не найти. – Поднимаемся и на выход! – подошёл я к их столу, застав врасплох. – Но мы только начали, – оправдывался первый, но по его расплывчато-смазанному голосу было понятно, что возлияния начались уже давно. – Повторять не буду! – я схватился за столешницу, что было сил, и опрокинул стол вместе со стоящей на нём посудой. Солдаты безоговорочно вскочили и пулей выбежали наружу, а я подошёл к стойке бара и высыпал горсть монет перед трактирщиком: – За убытки. – Приходите ещё, – услужливо поклонился тот, а его гримаса поменялась с недовольно-озабоченной на улыбчиво-приветливую. *** – На этом всё, – подошёл я к отцу мальчика и протянул ему остатки золотых. – Тут наши пути с вами расходятся. Спасибо. Он лишь томно посмотрел мне в глаза, сунул монеты в карман, и ушёл к себе в каюту, бормоча по дороге: – Слишком много… слишком много… *** Мы возвращались в гарнизон второпях, неделя подходила к концу, и я постоянно погонял своих солдат, чтобы те не отставали. Я вёл за собой Сильвию всё так же: уверенно и за руку, но про себя продолжал опасаться за погоню. Завидев нас с башни, часовые поскорее спустились и отворили нам. Мы вошли на территорию гарнизона воодушевлёнными, словно путники, после долгого путешествия возвратившиеся к себе домой. В этот миг я впервые, за последний месяц, почувствовал себя спокойным и защищённым, но мою негу прервал приказ командующего: – Взять их! Нас окружила гвардия, обезоружила и стала заламывать руки, а подоспевший отряд оголил и наставил на нас мечи. Для меня это не стало новостью – я же прочитал письмо. – Этих двоих ко мне, немедленно! – ткнул командующий на меня и Сильвию пальцем. – Остальных по камерам! Пока нас грубо сопровождали по лестнице, я успел шепнуть Сильвии: – Молчи и ничего не говори, а я сам обо всём позабочусь… И, введя в штаб-квартиру, нас рассадили по разные стороны стола, но не развязали. – Надо прояснить пару моментов, – начал командующий. – Я открыт к диалогу, – мысленно я стал готовиться к шквалу обвинений в свой адрес, выслушивая его заискивающий, почти прокурорский тон. – Вы, я вижу, времени даром не теряли, сэр Кристиан. В своём долгосрочном и незапланированном плавании успели погеройствовать, попьянствовать и, видимо, хорошенько отдохнуть. А ближайший поход за отрядом в порт изрядно затянулся, не говоря о его содержании, ну, то есть составе: пара оборванцев и любовница. А ведь я тогда поверил Вам… – Всё не так… – Не ломайте комедию! – нервно вскрикнул он и стукнул по столу. – Я имею полное право и все основания подозревать вас в переходе на пиратскую сторону. Слышали такой т