Отчего‑то все вышесказанное чувствуешь сразу, и потому тундра и случайному наблюдателю никогда не покажется мертвой территорий, даже если никто не порхает над головой и не скачет в непосредственной близости.
В этом и есть её прелесть. В неповторимой жизненности.
Авиация ‑ вещь в себе.
Думаешь, что прилетишь через полчаса в пункт А, прилетаешь через два часа… в пункт Б! Пассажиру неведомо, что через секунду насторожит пилотов и какая сила вмешается в течение полёта. Пока их вертолет обходил с востока грозовые засветки в черной низкой туче, Донцов, нацепив на нос очки для чтения, в третий раз потихоньку изучал содержимое довольно толстой синей папки.
Изучал и злился.
…По словам девушки, она сама была виновата в том, что с ней случилось тем памятным субботним вечером. Вот именно так и написала.
Пока группа талнахских туристов двигалась в среднем равнинном течении реки Валек на надувных лодках, часто выскакивая за борт и снимая суда с мелей, а то и проводя их на бечеве, фигурант ‑ Елена ‑ шла курсом, параллельным берегу, иногда пытаясь спрямить дорогу через поляны и рощицы. Как она поясняет, сильно увлеклась лесотундровым ландшафтом возле какого‑то скального обнажения, похожего на менгир или дольмен, которые она на раз видела под Сочи, и отбилась от группы. Загляделась девушка. Просто отошла от берега, перестала следить за группой, а товарищи, сидевшие в лодках, не заметив ее среди кустарника, проплыли мимо ‑ вниз по течению.
Отставшая девушка, надо отдать ей должное, не бросилась в панику и не закатывала напрасных истерик ‑ была совершенно уверена, что, отправившись вниз по течению, она рано или поздно выйдет к реке Норилке. Мысль, что неподалеку могут быть избы, коих в нижнем течении Валька навалом, ей в голову не пришла ‑ она не была туристом, в группе оказалась случайно. Надеялась и на то, что ребята спохватятся, вернутся за ней. Так и произошло, уже через несколько часов туристы вернулись в предполагаемый район пропажи. С большим трудом, кстати, вернулись, ведь на этот раз плохо управляемые резинки пришлось тащить против течения. Но поначалу никого они там не нашли, хотя и орали, как резаные.
Так что, ей все‑таки пришлось провести две ночи одной в совершенно чуждой для тусовочной жительницы города Талнаха лесотундре.
На беду, девушка не курила, и поэтому ни спичек, ни зажигалки у нее с собой не было, а ночи становились холодней с каждым днем. Поэтому спала Елена своеобразно ‑ на кривом стволе малорослой северной березы. «Устроилась, как в гамаке, ‑ вспоминала она, ‑ вполне сносно получилось, только всё тело затекло». Гнус особо не досаждал, в это время года он уже идет на убыль.
Слышала много звуков и не знала, птица это или зверь. Слышала течение реки неподалеку. Почему она сразу не сообразила выйти к Вальку, не понятно, но, по сбивчивым объяснениям можно было предположить, что у воды местность ей показалось «пострашней», чем возле этого «менгира».
Голодные медведи, как она утверждала, тоже бродили где‑то вдали в тумане. И даже «свирепо рычали».
Чтобы не скучать, Елена во все горло распевала англоязычные хиты и шлягеры из последней «фабрики», да танцевала. Особенно ей удавался задорный рэп. Правда, потом веселье кончилось…
— Представляю это зрелище. Господи, ну что за курятник, читать невозможно без валидола… ‑ поиграв морщинами, скривился Донцов, откладывая папку на сиденье ровно на то время, которого доставало прикурить сигарету. ‑ Медведи у нее рычали… От рэпа? Какой леший несет этих красоток с танцпола прямо в тундру? И дружки хороши, бросили девку. Не по обкурке‑ли? Проверял, лейтенант?
Он посмотрел в иллюминатор. Уже подлетаем, хорошо.
— Проверял, не торчки. Это еще что… Она, товарищ полковник, в поход в китайских «самоцветах» поехала, ‑ жизнерадостно пояснил шефу Олег Астапов, сидевший напротив, ‑ ну, знаете, такие супермодные «кроссовки» на толстой подошве со светодиодными полосами, что в такт святятся во время танцев.
— Ну и правильно, ‑ кивнул головой Андрей, ‑ в чем же еще… Ур‑роды. Так, что там дальше…
Еще сутки она ходила совершенно бездумно. Цель у Леночки была проста ‑ срезать углы и выйти на реку поближе к городу. Издали она визуально оценивала местность на «красивость» ‑ это был основной критерий выбора траектории движения. Как оказалось вскоре, ходила она кругом и вышла все к тому же скальному выходу. Опять пристроилась ночевать на уже родной березке… Какого‑либо НЗ, запаса конфет, пряника или шоколадки ‑ любого «дежурного бутерброда» ‑ у Елены не оказалось, поэтому она кое‑как насобирала, пока было видно, ранней морошки, которой сейчас на берегах Валька хватает. Чистой воды тоже было вволю, рядом журчал ручеек. Так, так… Звуки… Шум какой‑то… Мотор вдалеке гудел ‑ это, конечно, с Норилки доносилось. Вертолет пролетел на восток… Выходит, к реке она так и не ходила! Ну дает девка!
Ночью ветерок стих, все звуки куда‑то пропали, тут и началось.
С одного раза девушка не смогла приемлемо описать увиденного зверя, но Астапов аккуратно подшил и этот сумбурный первый рассказ, посчитав, что он пригодится для анализа. Во второй раз у Елены получилось уже лучше.
Она почувствовала какую‑то странную лёгкую вибрацию, вокруг на какое‑то время стало немного темней, а огромные камни скалы‑ «менгира» стали видны чуть резче, контрастней. В этот момент на сцене и появился «огромный черт с рогами на четырех толстых ногах, шерсть у него серебристая, длинная».
Зверь решительно не походил на все, виденное ранее девицей в зоопарках, стоять на месте не стал ни минуты, а бодро пробежался на толстых колоннообразных ногах вокруг скалы, почти бесшумно. Голова у чудовища удлиненная, на мощной вытянутой шее, рост ‑ не меньше, чем у лошади. Рожки, как у бычка, непропорционально маленькие, сразу не разглядишь под шерстью. Оглядывался зверь странно и страшно, поворачивая совсем не скотскую голову почти на 180 градусов. Морда чем то похожа на павианью.
Потом существо заорало ‑ глухо, низко и протяжно, вроде и негромко, но этого девице вполне хватило, что бы сверзится с березы и грохнуться в глубокий обморок…
— «Кентавр», ‑ тоскливо вздохнул Донцов, ‑ а я надеялся, что она бредит.
— Так точно, товарищ полковник, явный «кентавр». Все детали совпадают, ‑ сказал лейтенант с самым довольным видом, но начальство оптимизма оперативника явно не разделяло.
— Астапов, а чему ты всё время радуешься? ‑ ледяным тоном пророкотал Андрей. ‑ Ты прикидываешь расстояние от м е с т а до Норильска? Ты понимаешь, что все это значит? Мне что, пора докладывать мэру, что надо объявлять чрезвычайное положение? Явиться к нему с томиком фэнтэзи в руках под названием «Драконы Таймыра»?
Тот сразу насупился и смолчал, от греха. Он недолго понаблюдал, как Андрей Донцов уже закончив листать «объективки» по конкретным случаям, молча дочитывает не такой уж и короткий меморандум, в котором спецгруппа Астапова отразила все не задокументированные, но подозрительные п р о ф и л ь н ы е события последних двух месяцев, и направился в кабину, якобы узнавать у пилотов о времени прибытия. На самом же деле, лейтенант просто не хотел в очередной раз попадать под горячую руку. Когда он вернулся, Донцов с подозрением смотрел на двух мирно сопящих практиканток ‑ весь личный состав Астаповской группы, спрашивая взглядом: «Они не такие же, часом, как эта… Лена?»
Очнувшись на следующий день, претерпевшая немалый ужас девица собрала в кулак остатки разума и не просто тронулась в путь ‑ рванула с места, как кабарга! Бежала, не разбирая дороги. На бегу чуть не выколола глаз, потеряла сумочку. Рассудок не потеряла, но англоязычных песен уже не пела и своих дружков‑спасителей не ожидала. Потом она устала. Шла девушка, в общем‑то, правильно, по правому берегу.
Через некоторое время из‑за постоянной сырости (ведь ей пришлось брести по болотам и переходить вброд впадающие в реку Валек крошечные ручейки) и приличных нагрузок к чертям собачьим развалились моднючие китайские «самоцветы». К людям, а точнее к двум обалдевшим от увиденного рыбакам, собиравшимся отплыть на моторке от избушки, злосчастная Лена вышла босая и в разорванной одежде, можно сказать, что почти голая ‑ ведь ей порой приходилось продираться сквозь сплошной кустарник.