Поворот, ещё поворот, кажется погоня немного отстала! Я всё равно продолжал бежать, не слишком разбирая дорогу. Это меня и подвело. Коридор закончился тупиком. Я чуть не взвыл от досады, развернулся и побежал обратно, надеясь успеть проскочить до того, как стража перекроит пути к отступлению.
Неожиданно, одна из боковых дверей открылась и я, не успев остановиться, врезался в вышедшую в коридор даму. Она была выдающейся во всех смыслах этого слова. Крупная, с талией необъятных размеров, найти которую чрезвычайно сложно даже опытному портному и громадным бюстом. Дама, даже не покачнулась, когда я налетел на неё.
— Ого, какой темперамент, — выдохнула она.
— Это не темперамент, — задыхаясь в складках платья просипел я. — Это кинжал в кармане.
— Ну заходи, совратитель, — не слушая сказала она, втягивая меня за шиворот внутрь. Закрывшаяся за нами дверь и стукнувший засов отрезали путь к отступлению. Хотя именно сейчас я уже ничего не имел против схватки с тремя стражниками. Но выбирать не приходилось.
— Слыхала я, что в вашем королевстве страстные мужчины, но признаться не верила.
Хорошо, хоть я маску держал в кармане, страшно подумать, чтобы со мной стало, если бы она решила, что я грабитель. С трудом отбиваясь от ловких рук женщины, походу успевавшей избавляться от деталей своего туалета, я выпалил:
— Нет, я так не могу, мы даже не знакомы!
— С чего такая робость? — на миг прервавшись, удивлённо спросила она. — Ты так страстно на меня налетел не спрашивая имени.
— Мы жители Риана, все такие, в начале… Но без имени никак. — Свободной левой рукой, правая отгораживала меня от дамы, я пытался нашаривать в одном из бесчисленных карманов амулет. У меня было несколько полезных вещичек: чтобы добиться женской благосклонности (срабатывал к сожалению не часто) и чтобы от этой самой благосклонности избавиться (очень нужная штука). Его я как раз и искал. Также в карманах была вещица чтобы дама не казалась тебе привлекательной. Этот амулет маг изготовил по личному заказу отца, не слушая моих протестов. Он решил, что влюбляться в жену посла враждебной страны, наследник престола права не имеет. Подумаешь. Она ему с каждым придворным изменяла, а я должен королевскую честь блюсти. Высокая политика. А всего в ней высокое, только то, что король с послом любили выпить и в картишки перекинуться. При этом посол был единственным, кто постоянно проигрывал. Ну и конечно ещё амулет, чтобы любая особа женского пола казалась привлекательной, даже без принятия на грудь большого количества выпивки. Сделано уже по моему заказу. Незаменимая в жизни наследника вещь. В данном случае он бы тоже подошёл, но времени выбирать не оставалось. Сказав: "меня зовут Амели", дама вновь перешла к активным действиям.
Поэтому я выхватив первый попавшийся в руку амулет очень обрадовался — он содержал заклятье сна. Правда, я берёг его для стражников. Но в данный момент они представляли собой менее серьёзную угрозу для моей жизни, чести и достоинства, чем темпераментная шатенка, очень крупной комплекции. Прошептав несколько слов я вначале обрадовался, видя, что моя поклонница закрывает глаза и тут же испуганно подался назад, стараясь выскочить из под навалившегося на меня тела. Удалось это не сразу и с большим трудом. Я даже подумывал использовать амулет левитации, но всё-таки бережливость перевесила — не стоит постоянно применять силу магических побрякушек, они почти все у меня одноразовые.
Наконец, я освободился и даже, предприняв героические усилия, перетащил покорённую моим врождённым обаянием женщину, на кровать. А то, как то неловко было оставлять её лежать на полу. Я хотел покинуть своё кратковременное убежище, но, похоже, стражники оставались в коридоре и более того, проверяли комнаты одну за другой. Выхода не оставалось. Представляю, что произойдёт, когда меня найдут и я назову своё имя. Какой межгосударственный скандал начнётся. А не назвать себя и того хуже, вздёрнут на главной площади и все дела.
В панике я решил поступить подобно герою одного из старинных преданий — сменить пол. Не навсегда, лишь на время. Я открыл шкаф, натянул на себя первое попавшееся платье и активизировал амулет удобной одежды — он подгонял любое облачение под нужный размер. Потом я посмотрел в зеркало и понял, что платье мне совершенно не идёт. Синий цвет бархата мне не к лицу. Так что я снова полез в шкаф. Не то, не то, не то, одно за другим одеяния отправлялись на кровать. Наконец я вынырнул с красным, шикарным платьем длинным почти до пят с неглубоким вырезом. Я едва успел натянуть его на себя и использовать амулет — до этого мне приходилось женскую одежду снимать, но не одевать — как в дверь настойчиво постучали.
Последний взгляд в зеркало меня спас. Оказывается я так увлёкся подбором платья, что забыл про волосы! Я подхватил ближайший парик с туалетного столика, натянул его на голову и поспешил к двери.
Припомнив импульсивность хозяйки здешних покоев я рывком отворил дверь и с криком: «мужчины», затащил первого стражника внутрь. Не ожидавший такого страж не сопротивлялся, потерял равновесие и растянулся на пороге. Остальные остановились и изумлённо смотрели на меня.
— Ну что, неужели женщин никогда не видели?
Один из них них покачал головой и честно ответил:
— Таких, никогда.
— Хам, — фыркнул я. — Что стали обыскивайте меня, давайте! Вы же за этим сюда пришли? Звери, чудовища, насильники!
— Не стоит. Мы лучше пойдём отсюда, — ответил тот же страж, бледнея на глазах. Они подхватили всё ещё барахтавшегося на пороге товарища и боком, стараясь не оборачиваться ко мне спиной, двинулись к следующей комнате.
— Трусы, — обиженный таким пренебрежением, кинул вслед им я. А ведь на мне было отличное платье. Только когда добрался до зеркала и внимательно осмотрел себя, я понял отчего доблестные солдаты короля столь быстро покинули моё общество. Одной из моих ошибок оказалось то, что я совершенно забыл о груди. И она оставалась плоской, как у мужчины. Вторая же состояла в том, что для женщины я был несколько небрит. Бороду я не носил, но лёгкая щетина покрывавшая щёки не слишком красила и так несколько резковатые для женщины черты лица. М-да, хорошо, что они так быстро убрались, иначе вскоре бы раскрыли мою маскировку. Хотя и сейчас угроза ещё не прошла. В любой момент к одному из них с визитом может прийти мысль, о том, что я не тот за кого себя выдаю.
Я быстро вытащил из шкафа две ночные сорочки, скатал их в шары и запихнул себе под платье на место груди. Потом схватил пудреницу и замазал щетину. Всё, теперь надо делать ноги отсюда, но только я открыл дверь, как столкнулся нос к носу с молодым пареньком в дворцовой ливрее. Чудом удержав левой рукой парик, правой я схватил его за грудки и приподняв рыкнул:
— Чего?!
— Бал начинается, го-го-гос-спожа, — дрожа всем телом, проблеял он.
— Хорошо, веди, — милостиво разрешил я.
— Слуша-шаюсь госпожа. Только отпустите меня пожалуйста.
— Ах, да, — спохватился я, ставя слугу на пол.
— За-за мной пожалуйста, — сказал он и чуть ли не бегом понёсся по коридору. Я старался не отставать. Как выбраться из главного зала я знал, по прошлому визиту в королевский дворец. Так что с мальчишкой мне повезло. Также, как повезло с платьем. Не будь оно таким длинным пришлось бы менять удобные сапоги на непривычные дамские туфли. В них я бы уж точно не побегал, да и ходил бы с трудом.
Минут десять блужданий и я оказался в заполненном людьми зале. Он, казалось, купался в роскоши. Золотым или позолоченным было всё. Начиная с пола и столовых приборов и кончая придворными туалетами. Честно говоря, не люблю столь нагло бросающуюся в глаза роскошь. Разодетые словно павлины придворные кавалеры, обвешанные украшениями дамы. По мне, так одна изысканная вещь, пусть даже и недорогая, намного сильнее украшает человека, чем десятки дорогих каменьев. Но таковы нравы в Риане. Здесь считается, что чем больше на человеке дорогих вещей, тем он благородней. Как будто золото может быть мерилом чести.
Помещение было ярко освещёно магическими светильниками. Откуда-то сверху лилась медленная музыка, в центре зала кружились танцующие. Ближе к стенам располагались столы с разными яствами. Стараясь не привлекать ненужного внимания я продвигался между неспешно беседовавшими группами людей к выходу. Протяжное урчание в животе напомнило, что я давно ничего не ел. А так как я старался быть подальше от центра, то идти мне пришлось вдоль столов со всяческой снедью. Наконец, я не выдержал и решив, что король не обеднеет, присел на свободный стул и накинулся на еду. Глупо конечно, но безнаказанность с которой мне удавалось до этого воплотить планы в жизнь вместе с пустым желудком, вскружили мне голову.