Киннисон кивала так, словно билась в припадке, всем своим существом выражая наигранную симпатию. Она говорила:
– …Объяснить моим зрителям, что такое аммод и почему Паллас Рил оказалась в такой большой опасности?
Хари закрыл глаза в тот самый момент, когда на экране всплыла его собственная физиономия. Мало того что пришлось произносить вслух всю эту чушь, которую навязала ему Студия, так изволь еще теперь смотреть на себя за этим занятием – вот где мучение-то!
– Вау, Кейн! Это же ты там! Гляди, гляди, прям рядом с ЛеШаун. А она классная телка, да? Классная телочка!
– Не телка, а крокодилица ненасытная. После шоу я еле оторвал ее пальцы от своей ширинки.
– Да ты чё? Шутишь? Чё, прямо там, на шоу? ЛеШаун Киннисон хватала тебя за член?
– Заткнись.
– …Людей, которые на самом деле понимают физику, стоящую за этим процессом, и я, как ты понимаешь, уж точно не один из них.
(Смех в аудитории.)
– Но я все же попытаюсь объяснить это тебе – и твоим зрителям – так, как это объясняли мне самому. Понимаешь, наша Земля и Надземный мир – это одна и та же планета, только в разных вселенных. Каждая вселенная вибрирует, вся, целиком, и каждая по-своему – на научном языке это называется универсальной константой резонанса. Вообще-то, «вибрирует» – неправильное слово, просто нам проще так думать и говорить. Мы переходим из одной вселенной в другую, меняя свою константу резонанса так, чтобы она совпала с резонансом другой вселенной. Ну как, все уже запутались?
(Смех в аудитории.)
Сейчас камера покажет крупным планом, как он вынимает из жилетного кармана антикварные часы; тошнотворное зрелище. Хари вспыхнул от унижения и скрипнул зубами.
Но память услужливо показала картинку: он держит часы за конец цепочки, а они висят, нижней частью корпуса слегка касаясь его ладони.
– Представьте, что Паллас Рил – вот эти часы. Ладонь под ними – Земля. Часы стоят на ней, значит они стабилизированы. Теперь представим, что Надземный мир находится выше, на ином уровне реальности – скажем, где-то посередине между моими ладонями. Значит, если я захочу передвинуть между ними часы, не изменяя при этом положения рук, то у меня есть два варианта. Первый – укоротить цепочку, вот так. Просто, правда? Этот режим называется чамод, сокращение от «частотная модификация» – термин не совсем правильный, но все же… Так поступают с практикантами, отправляя их в Надземный мир надолго, иногда на несколько лет, чтобы они закончили свое обучение там и создали себе персонаж, который, как все надеются, когда-нибудь сделает их популярными. Когда они решают, что пора домой, то просто приходят на один из наших пунктов Трансфера в Надземном мире, и установленное там специальное оборудование снова удлиняет цепочку, возвращая их на Землю. Вот так, видите? И они снова здесь. Но тут есть одна проблема: Актер в чамоде все равно что абориген. То есть он полностью сливается с Надземным миром и теряет связь со Студией. Никаких тебе первоочередников, ни даже вторичного проката. И кому это, спрашивается, интересно? Мы там развлекаемся, а вы тут ничего не видите.
(Аудитория реагирует дружным «бу-у».)
– Так вот, аммод – амплитудные модификации, термин тоже неверный, но уж какой есть, – штука посложнее. Это режим, в котором сейчас находится Паллас, в который вводят меня и всех Актеров, чтобы вы могли наслаждаться нашими Приключениями.
Его запястье описывает небольшую дугу, и часы начинают вращаться вокруг своей оси, причем центробежная сила приподнимает их почти до горизонтали.
– И это уже совсем другой путь в Надземный мир. Чтобы удерживать часы в таком положении, я должен все время их вращать. То есть, иными словами, постоянно добавлять им энергии, понимаете? Именно это с нами делают через мыслепередающую сеть. Одна и та же сеть передает на Землю то, что происходит с нами там, чтобы вы смотрели и радовались, а с Земли транслирует нам энергию, которую вырабатывает для нашей подпитки студийный реактор.
Хари с закрытыми глазами вспоминает фальшивую тревогу, которую изобразила Киннисон, подаваясь к нему, и, как тогда, ему снова захотелось влепить ей пощечину.
– Значит, – спрашивает она, – что-то происходит, когда эта связь обрывается? Что же?
Хари остановил руку, и Киннисон, а с ней и все, кто был в студии, уставились на часы, которые по инерции еще описали в воздухе несколько кругов и легли в его подставленную ладонь.