И верующих этой доктрины в Мелромарке ко дню нашего призыва оказалось довольно-таки много.
Такой подход в достаточной мере развязал нам руки в настоящем — но обещал большие неприятности в будущем. Потому что, с одной стороны, от нас не требовали вести себя как живые святые, в соответствии с кем-то придуманными за века нормами и правилами. Нам разрешалось не только ошибаться, но даже ересь нести помаленьку. От этого мы самозванцами в глазах Церкви не становились. Но если перегнём палку и окажемся для кого-то слишком неудобными, будь то светская власть или духовная, нас точно так же, без нарушения святости, и устранить можно.
Выяснила я и то, почему провинции сумели набрать столько независимости, хотя губернаторов в них назначали из столицы. Дело в том, что в Мелромарке работала своеобразная меритократия. Олткрей раздавал земли не лучшим управленцам, и не самым верным слугам, а сильнейшим бойцам — которые либо уже собрали вокруг себя высокоуровневую армию, либо сами этой армии стоили. В этом, безусловно, был определённый резон — так я собирала в Камелоте сильнейших рыцарей. Защитить провинцию и от внешнего врага, и от внутренних бунтов, не потратив ни единой монеты из казны на снаряжение войск. Захватывать столицу они не пойдут, потому что король, хоть и слабее их всех, вместе взятых, всё ещё значительно сильнее каждого поодиночке. Защищать выделенные земли они будут со всем старанием — потому что за своё бьются. Но вот указы из столицы насчёт всего, что не касается непосредственно обороны, исполняются в лучшем случае спустя рукава. Внутреннюю политику они считают своим личным делом, в которое монарху лезть нечего.
Тем более, целостной внутренней политики здесь последние лет двадцать как таковой и не было. Указы сверху шли слишком противоречивые. Мирелия была сторонницей толерантности и равноправия, а её муж — отчаянным ксенофобом. Если бы равноправие здесь царило и в отношениях полов, при таком различии во взглядах они бы никогда не смогли пожениться. Но Мелромарк был матриархатом, поэтому королева была уверена, что сможет держать кровожадные наклонности мужа в узде и даже найти им полезное применение.
И формально он действительно исполнял её волю — до недавнего времени, во всяком случае. Ни один прямой приказ жены им нарушен не был. Но слабость центральной власти в отношении губернаторов была политической реальностью задолго до него — король лишь воспользовался ею в собственных целях. Во время войны освободилась власть во многих провинциях. Король расставил туда «на княжение» своих верных боевых соратников, естественно, разделявших его взгляды. А в других ксенофобия была старой национальной традицией, которую исповедовали и без его помощи в течение многих поколений. Когда те и другие ощутили волю, а также поддержку Церкви Трёх Героев за собой, нелюдям стало очень и очень жарко. А Олткрей на все претензии жены отвечал, что ничего не может с этим поделать — и это в общем-то было правдой.
Что со всем этим будет делать королева, если она не идеалистичная дура вроде меня, которой патриотизм важнее жизни и трона, а расчётливая интриганка, полностью понимающая ситуацию? Обопрётся на внешних интервентов, чтобы навести порядок в собственной стране. Надо полагать, именно поэтому она и сбежала за рубеж вести переговоры незадолго до первой Волны. Чтобы позволить мужу и старшей дочери от души наломать дров, довести сопредельные страны (особенно нечеловеческие Шилдфриден и Силтвельт) до белого каления этническими чистками против их соплеменников, а потом вместе с их войсками вернуться спасительницей на белом коне. Разыграть ещё и религиозную карту она вряд ли рассчитывала. Призыв всех четырёх Героев в одну страну — действительно совпадение. Но так даже ещё быстрее и надёжнее получится.
И человек, заранее предназначенный на роль во всём виноватого идиота (для которой у него природный талант и склонность) — мой Мастер!
Когда слуги собрались на первое вечернее совещание, мои латы были чуть ли не раскалены от злости.
Глава 09. УЖ ЕСЛИ РЕШАТЬ, ТОГДА РЕШАЙ, А ЕСЛИ РЕШИЛ — ЗА ДЕЛО!
У нас в стране на каждый лье —
По сто шпионов Ришелье:
Мигнёт француз — известно Кардиналу.
Шпионы там, шпионы здесь,
Без них ни встать, без них ни сесть,
Вздохнёт француз — известно Кардиналу.
Вот в птицу метишься — шпион.
С девицей встретишься — шпион.
Ты — прочь, и что ж: известно Кардиналу!