Уже подходя к подъезду, я созвонился со Стародубцевым и согласился на сделку. Мы договорились через пару-тройку дней связаться и подписать все необходимые бумаги.
День мой закончился отлично. Сплошные победы! Единственное, что омрачало их, это разговор с Павлом. Но это не тянуло на каплю дёгтя, чтобы испортить ту символическую бочку мёда, которой я так сейчас радовался.
Поужинав роллами, обогащёнными маной, которые заказал доставкой, я покормил Хрума. На этот раз он решил попробовать свёклу, но она ему не понравилась. Всё-таки он решил не изменять своему основному продукту, которым натрескался до отвала. Умяв три кило моркови, он развалился на своём тронном месте и громко засопел, проваливаясь в сон.
Ну а я решил последовать его примеру, отключившись сразу, как только улёгся на кровать.
Сегодня Палыч решил всех взбодрить пораньше. Только все собрались в зале ожидания, как под потолком из динамика раздался его командный голос.
— Внимание, отряд! — загремел наш босс. — Срочный вызов. В доме графа Троекурова ожила мебель. Он не может выйти из дома, заблокирован. Вместе с ним находится артефактор и слуги. Нужно найти причину и вытащить… кхм… заложников.
Мы недолго рассусоливали. Собрались и выехали на место.
Со мной Лиза, Софья, Анна, Иван, а также Иннокентий. Даниила с Максом Палыч оставил в центре. В оружейной, проклиная всё и вся, они занялись сортировкой спецодежды.
Сам Палыч был на связи, координируя наши действия.
Подъехав к дому, мы встретили толпу охраны, прислугу и супругу Троекурова. На женщине лица не было, её трясло, и Анна сразу же привела её в чувство.
— Я до сих пор не понимаю, что могло случиться, — тяжело вздохнула Троекурова. — Кресла, диван и ещё стулья… они будто взбесились. Начали нападать на нас.
— Мы всё решим, — обнадёжил её я. — Вы, главное, не переживайте и не заходите в дом, что бы ни случилось.
Мы оказались перед большими дубовыми входными дверьми в фамильный дом.
— Ну что, Кеша, Санёк, чувствуете что-то? — тихо спросил нас Иван.
— Пока ничего, — хмыкнул я. — Ни одной вспышки энергии.
— И тёмной тоже не зафиксировано, — пробормотал Кеша. — Странно.
Иван взялся стальной рукой за дверную ручку и распахнул дверь. Мы вошли внутрь. Прихожая, гостиная и ещё две комнаты были освещены, но мебель стояла на своих местах. Вон основной зал, где проходят трапезы.
— Ни хрена не понял, — улыбнулся Иван. — И что это за фокусы?
— Полтергейст, — предположила Лиза. — Я видела в одной из передач.
— Лиз, если верить всему, что показывают по зомбоящику… Ну ты поняла, — ответила ей Софья. — Саш, энергия как? Тихо?
— Есть немного, — признался я, а Хрум выпрыгнул из ранца и засеменил к ближайшему шкафу.
Я всё-таки заметил следы. Кто-то их пытался спрятать, но у него не получилось. Они были достаточно свежими, и их было очень много. Что здесь, мать его, было за представление⁈
— Ох не нравится мне всё это, — забормотал Кеша. — Ох не нравится… Как-то тревожно… Это напряжение…
— Кеша, помолчи, прошу тебя, — раздражённо прошипела Лиза. — Сбиваешь.
Некромант затих, а Хрум между тем уже подошёл к ножке здоровенного шкафа. Он поднял голову, свистнул.
Питомец что, здоровался с ним⁈ Он точно видел больше, чем я или любой в этой комнате. Но что именно заметил боевой ёж?
А затем и я увидел. Точнее, почувствовал всплеск энергии. После того как Хрум вцепился зубами в ножку шкафа, тот слегка поднялся, заскрипел, а двери его раскрылись, громко начиная хлопать. Шкаф ринулся к нам.
Я кое-как успел накинуть на него антимагическую сферу, сжимая её и сжигая энергию, заключённую в этом предмете мебели.
А затем началось самое интересное. На нас кинулись со всех сторон стулья, огромный стол попытался прижать нас к стене, комод с выскакивающими ящиками ринулся на Хрума.
Софья выплёскивала ледяные струи, примораживая мебель, но энергия внутри мебели быстро справлялась со льдом, мгновенно растапливая его.
Иван перехватил два кожаных кресла, затормозив их в воздухе и прижав к полу, но гравитационные куполы трескались один за другим, и кресла прыгали вновь в нашу сторону.
— Наверх! — захрипел в наушниках Палыч, затем прокашлялся. — Граф и остальные на втором этаже, в большой гостиной.