Это было хорошо, урок она усвоила. Однако меня ждало ещё одно дело, и касалось оно довольно подбоченившейся Анжелы.
– Ведьма! – презрительно высказала смуглянка и тут же заткнулась от моего ледяного взора и тона голоса.
– Это мой ребёнок. И свои претензии к ней высказывай мне. В будущем тронешь хоть пальцем самостоятельно – убью.
Красавица с несколько долгих мгновений не сводила с моего лица цепкого оценивающего взгляда, а затем смиренно опустила глаза. После чего в гневе хлестнула одну из ни в чём не повинных рабынь хлыстом. Анжела была умной. Она знала с кем спорить и ссориться не стоит. Во всяком случае, напрямую. Ашеру бы её ядовитый язычок нашептал много чего.
Затем я подошёл к Элдри. Светловолосая малышка отползла достаточно далеко и пристроилась у корней роскошного дерева. Оттуда девочка с ненавистью смотрела на меня и молча плакала.
– Ты цела?
Она не ответила. Тогда я присел на корточки возле неё и, стирая большим пальцем слезинки с её глаз, сказал примирительным тоном:
– То, что ты сделала, было опасно для тебя самой. Анжела не любит, когда ей перечат, так что в дальнейшем гуляй от неё подальше. Она из тех девиц, что запросто отрежут тебе все пальцы. А нам же этого не надо, да?
Девочка не произнесла ни слова. Лишь недовольно поджала губы ещё крепче и громко всхлипнула. А затем резко вскочила на ноги и стремительно пошла прочь от меня. При этом она со злостью срывала стебельки ни в чём не повинных трав. Я на её поведение не стал обращать внимание. Мне надо было в пещеру, да и я видел – свой взгляд Элдри смягчила.
Ванесса по-прежнему лежала, уставившись единственным глазом в потолок. Свет в помещение проникал плохо, поэтому вряд ли она столь долго рассматривала что‑то интересное. Скорее, ушла в себя. При этом её знобило. Сегодня похолодало, и температура в пещере понизилась. Я потрогал пальцы женщины. Они были холодными. Так что мне подумалось за лучшее сходить к Аглае за ещё одним одеялом. А там я, кутаясь в него, лёг под свой плед. Мне тут же стало очень уютно. И тепло, и темно, и тихо.
Относительно тихо. Чужое дыхание возле себя мне никогда не нравилось.
… И хуже него я считал только моменты, когда во время жажды покоя меня пытаются вовлечь в диалог!
– Морьяр, – слабым хриплым голосом произнесла Ванесса.
Треклятье Тьмы!
– Морьяр, ты можешь откликнуться?
– Да… Это ведь всё, что тебя интересовало?
Надежды не оправдались.
– Мне очень плохо.
– За время моего отсутствия ты хорошо постаралась. Так что тебе уже просто плохо, а не очень плохо.
– Элдри с нами… Мы справились?
– Очевидно, что справились. Квалификатор мёртв.
Очень не хотелось бы, чтобы слабоумие осталось с Ванессой навсегда. При таком раскладе я просто-напросто терял время. Стоило бы выдвигаться к Юрвенлэнду без мага.
– Где мы сейчас?
– В месте, где ты постараешься как можно скорее восстановиться. Сколько дней у тебя на это уйдёт?
– Я не хочу, Морьяр! – её лицо болезненно скривилось. Из складок повреждённого кожного покрова проступила кровь. – Я хочу…
Она не продолжила фразу, так как увидела, что в нашу каморку вошла Элдри. Девочка скосила на меня неприязненный взгляд, а после подошла к Ванессе и протянула ей медвежонка Катрин.
– Я решила отдать его тебе.
Женщина подняла оставшуюся руку и дотронулась кончиками дрожащих пальцев до вязаной шерсти. Однако так и не взяла игрушку. Просто погладила, а затем мягко и слабо оттолкнула от себя.
– Не надо. Он твой. Больше у тебя ничего нет.
– Поэтому я и хочу, чтобы ты его взяла.
– Так сколько дней? – повторился я с вопросом.
– Не знаю, Морьяр. Не знаю.
Ответ меня не устраивал, но я предвидел безрезультатность дальнейшего настаивания на её анализе собственного организма. Поэтому повернулся лицом к стене и задремал. Но проспал недолго. Час где-то. Может, немного больше. И всё же этого времени хватило, чтобы Ванесса снова уснула, а Элдри куда-то удрала. Мне стало любопытно, куда она делась, так что я нехотя поднялся и отправился на поиски девчонки, решив начать с кухни.
Прошлым вечером мне было не до подробных изучений планировки разветвлений пещеры разбойников, а потому я по-прежнему не знал толком что где. Отходящие от основного зала коридоры петляли. Из-за этого обстоятельства дорогу я перепутал и по итогу попал не в обитель Аглаи, а к рабыням. Они, видимо, закончили с работой на воздухе, и их опять поместили под замок. Все лежали и отдыхали. Только белокурая аристократка сжалась в комочек и забилась в угол, где тихо всхлипывала. Увидев меня, она постаралась поправить чрезмерно большое для неё откровенное платье. А затем, едва я понял, что Элдри где-то в другом месте, и вознамерился уходить, вдруг с вызовом подала голос: