— Я не могу допустить, чтобы Диграстан пал… Клянусь всем на свете! Я бы сам поддержал Гретхорна, выбери он иное время! Время или место. Но назревает серьёзный союз, в котором граф Ян Веррил играет ключевую роль. Если он утратит своё положение или станет вынужден поднимать из праха хозяйство, то всё развалится на корню!
— Что за союз?
— Союз против Ордена и Амейриса… Можешь так на меня не смотреть. Да-да, я понимаю, во что ввязываюсь, а потому действую чужими руками. И эти руки станут осадным щитом супротив твоего жалкого стилета.
— Чужими руками? Ты уверен, что Тьма примет такое оправдание?
— Чем дальше, тем больше мне становится всё равно. Уж слишком эта наглая Тьма желает управлять мною. Да и ты бы только видел, во что Орден превратил мой славный Амейрис!
— Я прекрасно могу себе это представить и, поверь, тоже крайне недоволен.
— Сложно поверить.
— Я не сдержал клятву одной женщине похоронить её прах, где она хотела. Ей довелось умереть где-то за год до Восстания Мертвецов, и тогда я совсем не думал, что оказывается надо было взять с собой её кости. Так что всё. Вряд ли её тело настолько разложилось, чтобы его не подняли. Теперь мне и не выполнить обязательств перед ней.
— Я знал её? Она была захоронена на погосте?
— Скорее всего, не знал. И да. Она лежала в могиле на кладбище.
— Что же. Видимо, тогда ты прав. Да и клятва дело серьёзное, — он вздохнул и с хитринкой посмотрел на меня. — Но порой ведь стоит забыть да и забить, даже будь нечто важнее некуда? Что ещё, если поделать ничего нельзя?
— Да? Тогда сам-то чего интригами занялся?
— Хм. Ничего не буду отвечать.
— Уже ответил. Не на всё можно забить. И далеко не всё можно забыть, — на мои слова Арнео молча развёл руками. Я же неторопливо собрал карты в колоду и сказал. — Пока клятва не исполнена, эта женщина не оставляет в покое мои мысли.
— Как её всё-таки звали?
— Ванесса.
— Тогда ради останков Ванессы бери Элдри и уходи.
— Нет.
Наверное, стоило внимательнее слушать, что мне так настойчиво советуют. Но я не хотел никого слушать. И ничего не услышал. Во мне бойким ключом била вера в способности Данрада выбирать лучший путь. Мне нравилось не принимать решения самому. А слушая рассказы северян, я всё более уверялся в мощи конунга конунгов. И пусть мне уже доводилось видеть, что такое война (причём, не как могущественному Предвестнику, а как самому обычному человеку), во мне всё равно горела исконная мужская тяга снискать лавры победителя.
О, как же ошибался Арнео! Не так уж я и изменился, если снова сделал так, как мне было удобнее, и не обратил внимания на его мудрый совет!
— Хочешь совет?
Я уже покинул междумирье, а потому мои в меру короткие волосы затрепали не потоки силы, а самый настоящий ветер. Сухой. Жаркий. Ядовитый. Обычный человек не смог бы прожить и секунды в этом негостеприимном мире, но маги сами решали, где им бывать.
— Так хочешь или нет?
— Хо-оче-ешь.
Ох! Не голос, а металлический скрежет, растягивающий гласные так же, как смычок ездит по лезвию ручной пилы!
— Либо принимай другой облик, либо прекращай эту ерунду. Ты выбрала образ не для того измерения.
Энергия, которая к моему приходу опробовала трансформацию в нечто живое, но двумерное, прекратила гротескные попытки это делать. Её тело, больше похожее на чёрную жвачку, перестало растекаться и собралось снова в плотный сияющий пучок. Во всяком случае, для моего энергетического зрения это выглядело так. Обычное же зрение пришло в норму, рябить до обморочного состояния в глазах перестало.
…Ну, не приспособлены человеческие глаза зреть на нечто живое и не той размерности!
«Кто ты?» — почувствовал я импульс от энергии, который можно было трактовать, как такой вот вопрос.
Разговаривать ощущениями меня не прельщало ни капельки. Но до способа более удобной беседы с «живым воздухом» нужно было ещё додуматься.
«Пойдём со мной. Я помогу тебе принять правильный облик», — мысленно предложил я.
«Я буду творить! Я занята!» — донёсся высокомерный ответ.
— Чего ты там творить надумала? Здесь опасно! — фраза вслух была глупостью, но энергия уловила моё настроение.
«Хорошее место. Легко творить».
— Твори тогда. Посмотрим! — усмехнулся я от бреда, царящего вокруг меня.
Для полноты картины безумства не хватало только записи свои продолжить!