Молчаливый путник темных катакомб, стоящий передо мной, снял свой капюшон. Его глаза заполнили пространство тьмой. Бесконечные черные зрачки глядели мне прямо в душу. Но стоило отвести от них взгляд, как тут же закрадывалось понимание, что человек не совсем был человеком. Помимо гигантских глаз на его вытянутом вперед лице была густая серая шерсть. Из приоткрытого рта выглядывали стройными рядами белые острые зубы. Если еще перевести свой взгляд пониже, то тут же можно заметить его руки. Точнее лапы. Сквозь порванные перчатки торчали продолговатые когти. А из-под плаща виднелся хвост. ХВОСТ, МАТЬ ЕГО!
Человек, а, что более вероятно, крыса, кивнул мне. Я попытался взять себя в руки. Проглотил застывшую колом в горле слюну и кивнул в ответ.
У тебя не было выбора. Я знаю. Ты знаешь. Он... уже ничего не узнает. Ты повел себя как герой.
Крысочеловек молчал. Но я слышал его. Или думал, что слышу. Я смаковал сказанное им слово «ГЕРОЙ».
-Я не хотел убивать его, просто...
...так получилось. Я понимаю. Но ты сделал верный выбор. И тем самым спас меня. Он был не очень хорошим представителем человеческой расы. Я безмерно благодарен тебе за это, герой.
Геро-о-о-о-ой. Пропел я про себя это чудное слово. Вроде бы никогда в жизни никто меня не считал героем. Даже сам себя я не мог таковым назвать. Скорее наоборот - обычный и ничем не примечательный обыватель. Такой, как все. Не уникальный. Посредственный. Простой. Да, именно простой. Это более подходящее описание меня. Однако, в его глазах я видел себя: стоящего с гордо поднятой грудью над телом поверженного врага, облаченного в старые тряпки поверх своей одежды и сжимающего ржавый прут. Чем не герой, а?
Если ты не против, давай скинем тело в Поток. Побалуем моллюсков лакомством. Мы их разводим, но, как ты мог заметить, хозяйство пришло в упадок из-за таких, как он. Но пусть хотя бы после смерти послужит во благо.
-А разве моллюски едят людей?
Еще как.
Я поежился, вспомнив недавние грязевые ванны в глубинах Потока.
Только...
-Что?
Осмотри его карманы. Вдруг там есть что-то ценное. И ножик прихвати. Даже если для себя ничего подходящего не видишь, все равно забирай. Всегда можно продать ненужное. Торговцы готовы выложить кругленькую сумму за различные предметы, помни об этом. И, да, вот еще что, когда мы прибудем в наше поселение, я подарю тебе рюкзак. У меня как раз лишний завалялся. Почти такой же, как на мне сейчас. Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Но столь нужная штука тебе пригодится. Я думаю, всякого рода вещей впереди ждет тебя много, а по карманам таскать их весьма неудобно, я пробовал.
-Эм, - ответил я, вглядываясь во тьму его глаз, - Хорошо. Да. Замечательно. Спасибо за совет. Но я скорее бы не отказался от горячей ванны.
Это тоже можно утроить.
Мне показалось или он улыбнулся? Могут ли крысы улыбаться? Но я не нашел ответы на свои вопросы. Наклонился за ножом и полез по карманам. Мысли сами собой умчали по совершенно другим направлениям.
Тело отправилось в свободное плаванье. Ненадолго задержался на поверхности потертый ботинок, но и его поглотили грязевые объятия Потока. Заурчала, забурлила жижа. Ей явно пришлось по вкусу подношение. Над нами же светили тусклые желтые лампочки. Мы стояли и молча наблюдали, как бушует грязь. Рядом приютились тени. Они тоже молчали. Лишь журчание Потока, да электрический звук старой проводки нарушали безмятежную тишину и спокойствие. Нам не было смысла задерживаться. И лишь стоило последним пузырькам лопнуть в том месте, где минуту назад находилось человеческое тело, мы отправились в путь. Перед уходом в дальние туннели крысочеловек остановился возле щитка. Щелкнули переключатели. Свет погас за нами, оставив Поток наедине с собой и привычной для него тьмой. Зажегся мох, указывая нам путь сквозь тьму.
«Посторонним вход воспрещен», прочитал я надпись на знаке, когда мы свернули от Потока в сторону и миновали металлические ворота. Но я ведь не посторонний?
Конечно нет.
«Опасно!», читалось на другом знаке.
Везде опасно, что поделать. Такова жизнь.
И то правда.
***
Его звали Рэдс. Просто Рэдс. Крысочеловек с черными бездонными глазами и бурым окрасом шерсти. Молчаливый. Немой. В те редкие моменты, когда он все же говорил, его рот оставался неподвижен, но голос звучал в моей голове. Я никак не мог вспомнить того момента, когда он представился мне, когда назвал свое имя. Не помню. Возможно, я был так дезориентирован событиями, что это напрочь вылетело из головы. Однако, меня не покидало столь странное чувство, словно я всегда знал, как его зовут. Всегда.
Что же, приятно познакомиться.