{153} изгнать готов из пределов Италии. И пришло ему, наконец, в голову такое решение: пусть Аларих вместе со своим племенем, если сможет, отберет и возьмет в полную собственность далеколежащие провинции, т. е. Галлии и Испании, которые император почти потерял, так как их разорило нашествие короля вандалов Гизериха. Готы соглашаются исполнить это постановление и принять дар, подтвержденный
{154} священным прорицанием, и отправляются в переданную им землю. После их ухода, — а они не причинили в Италии никакого вреда, — патриций Стилихон, зять императора Гонория (потому что император взял в замужество обеих его дочерей, Марию и Термантию, одну за другой, но бог призвал к себе их обеих сохранившими девственность и чистоту); так вот этот Стилихон тайно подошел к Полентии, городу в Коттийских Альпах, — готы же не подозревали ничего дурного,
{155} и, на погибель всей Италии и бесчестье себе, бросился в бой. Внезапно завидев его, готы сначала ужаснулись, но вскоре собрались с духом и, по своему обычаю возбудив себя ободряющими кликами, обратили чуть ли не все войско Стилихона в бегство и, отбросив его, уничтожили полностью; затем, разъяренные, они меняют предпринятый путь и возвращаются в Лигурию, по которой только что прошли. Захватив там награбленную добычу, они также опустошают Эмилию и земли по Фламиниевой дороге между Пиценом и Тусцией; они хватают как добычу все, что попадается по обеим её сторонам, и в
{156} набегах доходят вплоть до Рима. Наконец, вступив в Рим, они, по приказу Алариха, только грабят, но не поджигают, как в обычае у варваров, и вовсе не допускают совершать какое-либо надругательство над святыми местами. Выйдя из Рима, они двинулись по Кампании и Лукании, нанося тот же ущерб, и достигли Бриттиев. Там они осели надолго и предполагали идти на Сицилию, а оттуда в африканские земли. Ведь область Бриттиев лежит на крайнем конце Италии, расположенная в южной её части; её выступ составляет начало Апеннинскиих гор; вытянутая наподобие языка, она отделяет Адриатическое море от Тирренского; название свое она получила некогда от имени царицы Бриттии.
{157} Итак, туда-то и пришел Аларих, король везеготов, с богатствами целой Италии, захваченными как добыча, и оттуда, как было сказано, предполагал через Сицилию переправиться в спокойную страну Африку, но, так как не дозволено, чтобы кто-либо из людей располагал [судьбой своей] без ведома божия, страшная пучина морская поглотила несколько его кораблей, а многие разбросала. Пока Аларих, потрясенный этой неудачей, размышлял, что ему предпринять, он был внезапно застигнут преждевременной смертью и удалился от дел человеческих.
{158} Готы оплакивали его по своей огромной любви к нему; они отвели из русла реку Бузент около города Консенции, а река эта, ниспадая от подножия горы, течет целебной струей как раз близ этого города; посередине русла этого потока они, собрав толпу пленных, вырыли место для погребения и туда, в лоно этой могилы, опустили Алариха со множеством сокровищ, а затем вернули воды обратно в их русло. Но, чтобы никто никогда не узнал того места, землекопы были все умерщвлены. Королевскую же власть над везеготами они передали Атаульфу, кровному родичу Алариха, выдающемуся и внешностью, и умом, потому что он был похож на Алариха, если не высотою роста, то красотою тела и благообразием лица.
{159} Атаульф, приняв власть, вернулся в Рим и, наподобие саранчи, сбрил там все, что ещё оставалось, обобрав Италию не только в области частных состояний, но и государственных, так как император
{160} Гонорий не мог ничему противостоять. Его сестру Плацидию, дочь императора Феодосия от второй жены, он увел из столицы пленницей. Однако, принимая во внимание благородство её происхождения, внешнюю красоту и девственную чистоту, он сочетался с ней законным браком в Форуме Юлия, городе [провинции] Эмилии, с той целью, чтобы варвары, узнав об этом союзе, сильнее боялись империи, как соединенной с готами. Гонория же августа, хотя и истощенного силами, он, — полный расположения к нему, — не тронул, теперь уже как родственника, и двинулся к Галлиям. Когда
{161} он туда прибыл, все соседние племена из страха стали придерживаться своих пределов; раньше же они, как франки, так и бургундионы, жесточайшим образом нападали на Галлии. А вандалы и аланы, о которых мы рассказывали, как они, по разрешению римских императоров, осели в той и другой Паннониях, рассудив, что там едва ли им будет безопасно из-за страха перед
{162} готами, — если бы последние вернулись, — перешли в Галлии. Однако вскоре бежали они и из Галлий, которые незадолго до того заняли, и заперлись в Испаниях; они до сих пор помнили, по рассказам своих предков, какое некогда бедствие причинил их народу король готов Геберих и как он силою своею согнал их с