На этом же митинге Че говорил и о приближающемся сезоне Уборки сахарного тростника. "Естественно, на рубке тростника женщины вообще не могут сделать так уж много". Эти слова вызвали справедливое возмущенное шиканье присутствовавших женщин.
Суть конфликта между Сталиным и Троцким составляло убеждение последнего в том, что распространение революции и коммунизма во всем мире являлось важнейшей из всех возможных задач и было даже важнее внутреннего развития Советского Союза. Он был выслан из СССР, а впоследствии любой левый, с которым сталинисты были не согласны, получал ярлык "троцкиста" вне зависимости от своего действительного мировоззрения.
Глядя в будущее, он сказал на заседании коллегии в начале декабря:
"Все новые инвестиции должны быть сделаны таким образом, чтобы производительность достигла мировых стандартов... в прямую противоположность тому пути, каким они делались до сих пор, из-за чего каждая фабрика или химический завод, что открываются у нас, оказываются технологически устаревшими и мало чем способствуют повышению средней производительности по стране".
Прежде всего кубинцы должны "пожертвовать всем, чем следует пожертвовать", чтобы достичь производственной безопасности и гигиены рабочего места - чем пренебрегли в сражении за производительность. В написанном где-то в это время документе под названием "Основные задачи на 1965 год" эта проблема включена в число первостепенных наряду с управлением качеством, обучением, техническим обслуживанием и изготовлением запасных частей.
На этом митинге он еще раз предупредил о той опасности, которую представляет собою бюрократия и, в частности, новая ее разновидность, которую он в шутку назвал "летучей" бюрократией: "они больше не спят в заваленных папками кабинетах; они спят на ходу по специальной системе сна и таким образом переходят с места на место... Они приходят и уходят, и всякий раз, когда вы разыскиваете их, они находятся в другом отделе, но никогда не решают вопросов".
Далее Че дал характеристику руководящих кадров революции. Его описание оказалось очень близко к автопортрету, хотя он и отрицал это: "Оно никак не связано со мной". Но: "Жизнь революционного лидера национального уровня... это жизнь, которая, если лишиться компенсации в виде возможности наблюдать за развитием работы... была бы и впрямь очень неутешительной. Уверен, это та цена, которую приходится платить в теперешних обстоятельствах. ...Та жизнь, какую мы ведем, является всепоглощающей... Можно использовать машину таким образом, что она будет давать наибольшую отдачу в течение пяти лет, а на шестой год сломается. ... Хотя кадры могут выглядеть утомленными, я, по крайней мере, никогда не сказал никому: "Устрой передышку". Слишком часто, благодаря ошибочной мысли о нашей будущей важности мы позволяем духу самосохранения пускать корни".
Он заявил, что необходимо "отказаться от ложной концепции своей ответственности, которая ведет нас к попыткам поберечь себя для будущего". Не было ли это предупреждением? Че заявил, что не собирается беречь себя.
* * *
9 декабря он уехал чтобы выступить на сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке.
34. Снова латинская америка.
Все предыдущие годы, выполняя обязанности министра промышленности и участвуя в разнообразных дебатах по экономическим и политическим темам, Эрнесто Гевара без излишнего шума работал над проектом, который, судя по всему, был ближе его сердцу, ближе к его профессии революционера. Еще в 1960 году он написал аргентинскому литератору Эрнесто Сабато: "Ни внутренние, ни международные обстоятельства не заставляют меня вновь взяться за оружие - это дело я как государственный руководитель считаю ниже своего достоинства, хотя оно необыкновенно заманчиво для авантюристической натуры".
В проекте рассматривалась организация инфраструктуры, создание добровольческих групп и подготовка условий для проведения вооруженного революционного движения в Андах. В октябре 1962 года Че утверждал, что эта обширная область "предназначена для того, чтобы стать аналогом Сьерра-Маэстры в Южной Америке". Центр действий должен был находиться главным образом в Перу и Аргентине (в последней после падения правительства Фрондиси один за другим вершились военные перевороты).
Сохранились ли тексты речей, записки, газетные статьи, в которых Эрнесто Гевара излагал не просто свои размышления, но и практические планы будущей латиноамериканской революции? Если эти рукописи и существуют, то они входят в ту часть огромного собрания бумаг, которую Алейда Марч и кубинское правительство до сих пор не обнародовали. Но какие же с начала шестидесятых годов сохранились свидетельства, говорящие о его абсолютной убежденности в том, что кубинская революция является только первым шагом будущей революции по всей Латинской Америке?
9 апреля 1961 года, как раз перед вторжением на Плая-Хи-рон, Че опубликовал статью под названием "Куба: историческое исключение или авангард антиколониальной борьбы?", в которой подчеркнул отличие кубинского варианта революции от ортодоксальной марксистской теории, провозглашавшей революцию делом рабочего класса, и впервые изложил свое представление о том, какой будет вторая латиноамериканская революционная волна. Необходимым ее условием должны были стать вооруженные восстания крестьян-кампесинос, борьба, распространяющаяся в дальнейшем на города, как гневный ответ на оедность, злоупотребления, диктатуру и все несправедливости, процветающие на континенте.
Че уверенно предсказал очень скорое кровавое вторжение, подготовленное Соединенными Штатами Америки. "Безо всякой недооценки потенциала избирательного соревнования" он считал выборы отдаленным и пока что полностью закрытым путем к переменам. К этой же проблеме он возвратился позже, в написанной во время ракетного кризиса 1962 года статье "Тактика и стратегия латиноамериканской революции". "Здесь — избирательное заигрывание, там — пара депутатов конгресса, сенатор и четыре муниципальных совета, большая народная демонстрация рассеянная при помощи огнестрельного оружия, по одной выигранной забастовке на каждые десять проигранных, один шаг вперед и десять назад.... Зачем вся эта трата народной энергии?"
В тех те же статьях Че дал крайне низкую оценку городским восстаниям и партизанской войне в городских условиях, так как эти действия были чрезвычайно уязвимы с точки зрения предательства. Но при этом он не доходил до полного отрицания этих видов борьбы: "Я не зайду настолько далеко, чтобы утверждать, что успех невозможен".
Казалось совершенно очевидным, что Че, исходя из опыта Кубы, чувствовал наличие пути вперед и что время для движения по этому пути приближалось. Социальная напряженность на континенте могла бы найти революционное разрешение, лишь кто-то должен был предложить его. Во второй статье он сказал: "В Латинской Америке распространяется новый взгляд... новое понимание того, что возможны перемены. И многие точат мачете".
Видимо, уже с последних месяцев 1962 года, а то и еще раньше Че начал посвящать существенную часть своего времени Латиноамериканскому революционному проекту и не откладывал его в сторону даже во время своей работы министром промышленности. Он помог основать в кубинском Министерстве внутренних дел организацию, получившую название "Либерасьон". Координатором ее работы был заместитель министра внутренних дел Мануэль Пиньеро, получавший указания от Че и Фиделя, но, по словам одного из сотрудников организации, "главным образом от Че". В ее задачи не входила секретная работа, она, скорее, должна была выполнять "оперативные задания" по поддержке и проявлению солидарности с латиноамериканскими революционными группами.