«Я чувствую,» сказал он наконец, «что мы с тобой стоим на пороге великого приключения, может быть, самого большого в жизни. Но что это за приключение, я не знаю. Фантазии не хватает,» честно признался он и при этом был серьёзен, как никогда.
Алиса недоверчиво посмотрела на Пашку: он ли это.
«Итак, что нам с тобой известно?» обратился он к Алисе.
«Точка в океане, о которой нам сообщил капитан фрегата «Рочестер», и неизвестный, который бросил в океан бутылку с теми же координатами,» подытожила Алиса. «А может, это всё-таки случайность?» усомнилась она.
«Таких случайностйне бывает!» уверенно возразил Пашка.
«Подожди!»воскликнула Алиса. «У меня идея. А вдруг кто-то на острове уже читал эту книгу? Допустим, в прошлом году?» предположила она.
«Да очень просто. Пришёл в библиотеку, увидел на полке старый том и прочитал его», объяснила Алиса нехитрую схему и продолжала: «А потом подумал: дай-ка я возьму старую бутыль, положу в неё записку с координатами из книги и брошу её у берега.»
«Да ну, Алиска, ты чё? Ну какой дурак мог это сделать?» ещё больше недоумевая и разводя руками, спросил Пашка.
«Ричи Гомес, сын Дороти,» не сдержав улыбки, ответила Алиса. «Он очень весёлый!»
«Нет!» в отчаянии закричал Пашка. «Так быть не может! Ты отнимаешь у меня тайну!»
Чуть успокоившись, он сказал вполне серьёзно:
«Мне надоела твоя разумность, Алиса Селезнёва. Я тебя в последний раз предупреждаю: если ты не станешь, наконец, романтиком, наши с тобой пути разойдутся.»
«Да не шуми ты, Пашка,» успокоила его Алиса. «Дай мне эту записку.»
Она ещё раз внимательно рассмотрела клочок бумаги.
«Почерк взрослый,» сделала вывод Алиса. «Но если человек намерен сообщить что-то важное, то почему он пишет только координаты?» резонно заметила она.
На это Пашка ничего не ответил.
Они неслись по волнам, судя по показаниям часов на пульте, уже больше часа.
Пашка снизил скорость, и батискаф поплыл, покачиваясь, взбираясь на океанские валы и легко скользя с них.
Над волнами носились летучие рыбки. Одна из них залетела в батискаф. Алиса поймала её на пульте и снова выбросила в воду.
Потом она открыла термос с чаем и достала бутерброды. Друзья позавтракали.
В тот момент, когда Алиса поднесла ко рту последний кусок бутерброда, раздался звонок.
Пульт сигнализировал, что батискаф вышел в расчётную точку.
С начала путешествия прошло два часа.
Океан вокруг был точно таким же: пустынным, мирным, и могучим.
Высоко пролетел альбатрос.
Под солнцем разноцветными блёстками отсвечивали летучие рыбки.
«Ну что, Алиска? Начнём погружаться?» спросил Пашка.
Алиса задраила прозрачный колпак.
Пашка начал осторожно выпускать воздух из цистерн.
Вода из-за борта поступала в них, и батискаф медленно становился всё тяжелее. Он погружался.
Зелёная вода хлестнула по колпаку, в последний раз сверкнул луч солнца, скользнул по приборам, и сразу стало темнее.
«Сколько раз я уже спускалась в глубины океана,» думала Алиса, «но сердце по-прежнему сжимается от сладкого предчувствия. Только что батискаф был для океана чужим, он всего лишь касался дном воды. Но вот он ушёл в глубину и превратился в одного из обитателей бездны, как будто стал громадной рыбой или китом. И океан, такой пустой и почти безжизненный на поверхности, внутри оказался населён всякой живностью, которой нет никакого дела до батискафа и двух человечков, которые в нём сидят.»
Сначала вода вокруг была светлой, зелёной, лучи солнца пронизывали её.
Небольшая акула проплыла рядом с батискафом, равнодушно посмотрев на него. Можно было различить полосы на её боках и даже блеск маленького злобного глаза.
Потом, совсем рядом, проплыла большая медуза, чуть шевеля длинными, почти прозрачными щупальцами.
Стайка рыб слаженно совершила поворот, словно это были не рыбы, а корабли, и пошла в глубину, обгоняя батискаф.
Постепенно темнота за бортом сгущалась.
Пашка не спешил с погружением. Он проверял приборы.