Дым от горящих кораблей будет сигналом Сигурду, ясным знаком, что его тщательно продуманная затея провалилась. Вскоре он узнает обо всем от моряков Йорика, но пока его разведчики видят только монахов и священников у моста в Энульфсбириге. Я велел Осферту вывести наш отряд на открытое место на берегу и позаботиться о том, чтобы шум и гам привлек внимание. Конечно, в этом был определенный риск, датчане Сигурда могли напасть на практически беззащитных церковников, но я рассчитывал, что они будут ждать до тех пор, пока не убедятся, что и я там. Они и ждали.
По прибытии в Энульфсбириг мы обнаружили поющий хор. Это Осферт приказал им петь, и они стояли и пели, держа над собою хоругви.
– Громче, ублюдки! – заорал я, когда мы двинулись к мосту. – Пойте громче, мелкие пташки!
– Лорд Утред! – подбежал ко мне отец Уиллиболд. – Что происходит? Что происходит?
– Я решил начать войну, отец мой, – бодро сообщил я. – Война гораздо интереснее мира.
Он ошеломленно уставился на меня. Я слез с седла и увидел, что Осферт выполнил мой приказ и разложил растопку на деревянном покрытии моста.
– Это солома, – сказал он, – и она мокрая.
– Высохнет, когда загорится, – сказал я.
Солома была сложена поперек моста и скрывала низкую баррикаду из досок и бревен. Внизу по течению дым от горящих кораблей сгустился и темным столбом поднимался высоко в небо. Солнце почти село и отбрасывало длинные тени на восток, туда, где находился Сигурд, которому, вероятно, уже доложили о моем приближении.
– Ты начал войну? – снова догнал меня Уиллиболд.
– Стена из щитов! – закричал я. – Строимся здесь! – Я собирался выстроить стену из щитов на мосту. Для нас не имело значения, сколько людей у Сигурда, потому что на узком пространстве между тяжелыми бревенчатыми парапетами нам могла противостоять только жалкая горстка.
– Мы пришли с миром! – попытался остановить меня Уиллиболд.
Близнецы, Сеолберт и Сеолнот, тоже возмущались действиями Финана, который расставлял в боевой порядок наших воинов. Мост был достаточно широким, чтобы на нем шеренгой могли разместиться шестеро мужчин с сомкнутыми вплотную щитами. У нас получилось четыре шеренги.
– Мы пришли, – повернулся я к Уиллиболду, – потому что Йорик предал тебя. Он и не думал о мире. Он думал только о том, чтобы облегчить себе войну. Спроси его. – Я указал на Иванна. – Иди, поговори с ним и оставь меня в покое! Кстати, передай тем монахам, чтобы они прекратили свои завывания.
А потом из рощи на дальнем краю пропитавшегося влагой поля появились датчане. Множество, наверное, сотни две, и над ними развевалось знамя с летящим вороном. Все они были верхом, и вел их Сигурд, скакавший на огромном белом жеребце. Он увидел, что мы поджидаем его и что для атаки ему придется послать своих людей на узкий мост, свернул с пути в сторону, остановил лошадь, спешился и пошел к нам. Его сопровождал молодой человек, но именно Сигурд привлекал к себе внимание: крупный, широкоплечий, с исполосованным шрамами лицом, с длинной бородой, заплетенной в две толстые косы, обмотанные вокруг шеи. В его шлеме отражался красноватый закат. Он не счел нужным прикрыться щитом или обнажить меч, однако с первого взгляда было видно, что это датский лорд в роскошном боевом облачении, в отделанном золотом шлеме, с толстой золотой цепью, сверкавшей из-под бороды, с широкими золотыми браслетами на руках. Золото сверкало и на ножнах, и на рукоятке меча. Украшения молодого человека были из серебра – цепь на шее и серебряное кольцо по верхней части шлема. Вид у юноши был надменный, взгляд наглый и враждебный.
Я переступил через солому и пошел навстречу этой парочке.
– Лорд Утред, – язвительным тоном поприветствовал меня Сигурд.
– Ярл Сигурд, – таким же тоном ответил я.
– Я говорил им, что ты не дурак, – сказал он.
Солнце теперь висело над самым горизонтом, и Сигурду приходилось щуриться, чтобы видеть меня. Он сплюнул на траву.
– Десять твоих против восьмерых моих, – предложил он, – прямо тут. – Он потопал по земле. Он хотел выманить моих людей с моста и знал, что я не приму его предложение.
– Позволь мне сразиться с ним, – заговорил его спутник.
Я пренебрежительно оглядел юнца с ног до головы.
– Мне нравится убивать взрослых противников, которые уже бреются, а не каких-то там юнцов, – сказал я и перевел взгляд на Сигурда. – Ты против меня, – предложил я, – прямо здесь. – Я потопал по скованной льдом дороге.
Сигурд улыбнулся, обнажая желтые зубы.
– Я бы прикончил тебя, Утред, – спокойно произнес он, – и избавил бы мир от бесполезного куска дерьма, но мне придется отложить это приятное занятие.