Все местное население раньше обслуживало Северные заводы или ловило рыбу, теперь рыбалка отпала, имперские шаттлы не пропускали траулеры к берегу и они тоже свинтили в Европу. На базе бывшего Северного флота все военные корабли затопили имперцы, когда моряки пытались огрызаться на приказ об всеобщем и полном разоружении, остались только подводные лодки, которые устроили тайное пристанище на заводе по ремонту субмарин. Вот туда и вышли в конце концов члены экипажа с колымского судна, но там их ждала работа по обслуге прибывающих атомных подлодок, уже занявшихся пиратским промыслом по мировому океану. Конурс на попадание на борт субмарины намного превышает длину всей человеческой жизни, и попасть в корсары просто нереально, вот бывшие моряки и мыкались неприкаянно на берегу.
Плавучим бедолагам помог курьезный случай, — с отдельной железнодорожной ветки из северной тайги выкатил к побережью маленький тепловозик, оказалось, что это сюда прибыли бойцы из ракетной части на старом космодроме под Плесецком. И они тоже не врубались еще в новую жизнь, служили у себя в глуши по дохлым рашенским распорядкам, не подозревая о фините ля комедии. Связь с командованием РВСН ушла вместе со штабом в небытие, ракеты запустили по Шанхаю, а далее служивые не знали как воевать. Но они на всякий случай приехали за цистернами с ракетным топливом, стоявшими на охраняемой ранее сухопутной территории у гавани, где затонул северный русский флот. Цистерны стояли на месте, и почти полные, местные жители сразу проверили их содержимое на принадлежность к химическому ряду спиртов, и соответствия не выявили, пробовали использовать ракетное горючее для растопки печей, спалили дотла несколько домов вместе с жителями, не успевшими сбежать с места огневого старта. А в свое время даже целая куча русских генералов сгорела в таком огне на космодроме Плесецк, еще во времена бывшей Раши, и похоже урок не впрок, ведь ракетное топливо это страшный концентрат энергии, причем не менее насыщенной, чем в обычной, а иногда даже и в пластиковой взрывчатке.
Единственное подходящее применение ракетное топливо нашло в японских снегоходах, Ямахи так шустро начинали бегать по тундре, что ни один зверь от охотника не уходил, правда двигатель не мог остановиться и работал пока не сгорит все топливо, но смышленые аборигены приспособились в дозировании этой огненной воды номер два, заливать жидкости ровно на один отстрел оленя, и вся охота пошла путем. Так вот ракетчики прибыли на хранилише топлива, кругом тишина, никакой охраны, ни одного человека, и отловили аборигена, а он поведал им про произошедшие в стране перемены. Упертые патриоты не поверили, и вышли на базу подводных лодок, там им за бухалом разложили все досконально, и по полочкам, — скупая военная мужская слеза навернулась на глаза ракетчиков. Помянули канувшую в Лету Рашу, друзей и сгоревших генералов, — но зацепили на всякий случай несколько цистерн с горючим и окислителем и попилили в глухую тайгу, чтобы дальше тосковать по утраченной безвременно родине и государству. Теперь ракетчикам предстояло переквалифицировать боевую часть в простых таежных охотников, чтобы выжить, хорошо что запас патронов к калашам лет на сто, и пока пострелять хватит.
На попойке с ракетчиками капитан колымской посудины узнал про цистерны с ракетным горючим, и вошла ему в мозг идея заправить этой штуковиной корабельные баки, вместо солярки, за неимением последней, надоело старому морскому волку обивать на берегу груши с местных елей и пихт, позвал он притертый и спитый экипаж, идея пришлась всей команде по вкусу, быстро прекачали в пустые танки горючку и по тьме слиняли из дока, побег удался, имперские шаттлы ночью отдыхают. А далее, выйдя на простор Северного Ледовитого океана, корабль начал ставить рекорды скорости, дизеля на ракетном топливе ревели как разъяренные звери, и обороты коленвала были такими бешенными, что горели синим пламенем подшипники в дейдвудных трубах. Механик не успевал подливать смазку, хорошо, что корабельный кок допетрил, чтоб подливать в топливо забортную соленую воду. Иначе спалили бы движки, и не доплыли до места своей приписки, в родную Колымскую гавань, — да и там путешественников ждал сюрпрайз, к берегу подойти не удалось даже ночью, имперский спецназ проводил операцию зачистки в золотоносном районе.