Бывало, Корнелиус специально проходил мимо этого места, даже при свете дня, чтобы поднять себе дух напоминанием о том, что по крайней мере некоторое время он был боссом. Часто один только вид этого места вызывал у него бурную реакцию, но сейчас между ног ничего даже не шелохнулось.
Стены были покрыты граффити. Та же причина, по которой это место избрал Корнелиус, влекла сюда мастеров баллончика с краской и влюблённые парочки, желающие увековечить свои отношения, так же как…
Он давно их стёр, но когда-то, целые эпохи назад, их с Мелоди инициалы тоже красовались на этой стене, обведённые стилизованным мультяшным сердечком.
Корнелиус прогнал от себя это воспоминание, снова оглядел место и повернулся к нему спиной.
«Сегодня слишком хороший день, чтобы идти на работу», – подумал он, направляясь обратно домой. День казался ещё прекрасней и ярче.
Глава 12
В пытливом духе, который поднял в воздух Орвилля и Уилбура Райтов[32], Амелию Эрхарт[33]и Чака Йегера[34]…
Когда Мэри и Понтер вышли из здания Дебральской никелевой шахты, Мэри была потрясена тем, что снаружи темно, хотя по часам была ещё середина дня. Она посмотрела вверх и ахнула:
– Боже! Никогда не видела столько птиц!
Огромная туча пернатых пролетала над ними, в буквальном смысле затмевая солнце. Многие из них кричали что-то вроде «Кек-кек-кек».
– Правда? – удивился Понтер. – У нас это распространённый вид.
– Да я вижу! – воскликнула Мэри. Она продолжала вглядываться в небо. – Господи, – сказала она, разглядев розоватые тела и сине-серые головы. – Да это же пассажирские голуби!
– Сомневаюсь, чтобы они смогли поднять пассажира[35], – сказал Понтер.
– Нет-нет. Просто мы их так называем. Так или Ectopistes migratorius. Я хорошо их знаю, я работала над извлечением их ДНК.
– Я заметил отсутствие этих птиц, ещё когда в первый раз к вам попал. Они у вас тоже вымерли?
– Да.
– По вине глексенов?
Мэри кивнула:
– Да. Мы истребили их всех.
Понтер покачал головой:
– Неудивительно, что вам пришлось освоить эту штуку – сельское хозяйство. Мы называем эту птицу – Хак, не переводи следующее слово – кедрат. Они очень вкусны, и мы часто их едим.
– В самом деле? – переспросила Мэри.
Понтер кивнул:
– Да. Пока будешь здесь, я уверен, ты попробуешь их не раз.
Как только Хак восстановил связь с планетарной инфосетью, Понтер велел ему вызвать транспортный куб, который теперь полным ходом приближался к ним. Он был размером примерно со внедорожник, но двигался с помощью двух больших вентиляторов, установленных под днищем и в задней части, и трёх меньших для маневрирования. Куб был почти полностью прозрачен и содержал четыре седлокресла, одно из которых занимал водитель, худой мужчина 146-го поколения.
Транспортный куб замедлился и опустился на землю. Бо́льшая часть его боковой грани откинулась вверх, открывая доступ внутрь. Понтер взобрался на одно из задних седлокресел, Мэри устроилась на соседнем. Понтер что-то коротко сказал водителю, и куб поднялся в воздух. Мэри смотрела, как водитель орудует двумя рычагами, поворачивая куб и направляя его к дому Понтера.
Перед тем как покинуть здание шахты, Мэри пристегнула к руке временный компаньон; глексены, посещающие неандертальский мир, обязаны были носить такое устройство, которое следило бы за всеми их действиями и передавало информацию в архив алиби. Но проклятая штука зудела. Мэри запустила под компаньон шариковую ручку, которая у неё оказалась с собой, и попыталась почесать руку:
– Постоянные компаньоны тоже такие неудобные? – спросила она Понтера.
– Я вообще не ощущаю присутствия Хака, – ответил Понтер. После паузы он добавил: – Кстати, раз уж об этом зашла речь…
– Да?
– Временного компаньона хватает только на двадцать дней или около того – они ведь получают энергию от батарей, а не от химических процессов в твоём собственном теле. Хотя, конечно, уж тебе-то в замене не откажут.
Мэри улыбнулась. Она всё ещё не привыкла к тому, что к ней относились по-особому просто из-за того, что она – та самая Мэри Воган.
– Нет, – сказала она. – Нет, я думаю, что должна установить постоянный.
35
Английское название этих птиц – passenger pigeon, или «пассажирский голубь». Изначально название птицы происходило от французского слова passager – «проходить мимо», но потом было переосмыслено. В других языках (в том числе и французском) птица называется странствующим/мигрирующим/перелётным голубем в соответствии с латинским названием вида. (