4) показательные расправы с лицами, уличенными в пособничестве карателям. Обычно повстанцы ночью бросали бомбу им в избу, так были наказаны некие Петелин и Лядов (апрель 1907 г.) и Чогоницын (август 1907 г.). В первом случае погиб сам Петелин, в двух других случаях от взрыва погибал сын осведомителя;
5) агитационно-пропагандистские мероприятия для поднятия революционного духа местного населения — шествие с красным флагом с надписью «Война за землю и волю» в селе Сень-кино Пермского уезда (14 июня 1907 г.);
6) поджоги недвижимости казны и местных тузов, располагавшейся на спорной с крестьянами землях (в том числе большой государственный лесопильный завод в Надеждинске (ныне город Серов), перерабатывавший лес со спорных с местным населением участков);
7) эспроприации почтово-телеграфных отделений (в селе Веретье Соликамского уезда — 16 июня 1907 г. причем убиты начальник конторы и два стражника; в Туринских рудниках, и др.), государственных сберегательных касс (16 сентября 1906 г. ограбление кассы в Слудках, взято около 10000 руб.), заводских контор (Верхотурское платино- и золотопромышленное товарищество, дрожжевой завод Бобрика, контора Верхне-Исетских заводов, контора асбестовых приисков Пеклевского, прииски Евдокиевский и Александровский) и т. п., но наиболее распространенным видом «эксов» были нападения на винные лавки.
«У нас было постановлено при ограблении винных лавок прежде всего сказать продавщицам, чтобы они уходили из помещения, а в противном случае будет брошена бомба. Неисполнивших нашего приказания только было две женщины, которые и поплатились жизнью». В целом же Лбов всегда пытался избегать напрасных жертв среди обывателей. Более того тех из своих бойцов, кто напрасно губил мирных жителей, Лбов примерно наказывал. Так 12 мая 1907 г. в селении Хохловка, Оханского уезда был расстрелян товарищами лбовец Всеволожский, за поранение сиделицы винной лавки. При всяком ограблении винной лавки («казенки») спиртное безжалостно уничтожалось, дабы ни крестьяне, ни бойцы отряда не впадали в соблазн.
«От всех членов шайки Лбов требовал безусловной трезвости. Смертной казнью грозили тому, кто не исправлялся и продолжал пить».
Значительная часть добытых средств, та что не шла на приобретение оружия (у Лбова был даже пулемет, правда, ни разу не использованный в бою), на отсылку в разные революционные комитеты; тратился Лбов и на нужды бедняков-крестьян, покупая им обувь, одежду, лошадей, коров и даже дома. Все это, вкупе с террором лбовцев против полиции и «охранки», заводчиков, наркоторговцев (под страхом расправы лбовцев зимой 1906–1907 гг. в Мотовилихе на три недели владельцы винных лавок и пивных закрыли свои заведения) и аналогичными действиями других партизанских дружин, которые в массовом сознании воспринимались как отряды есаулов Лбова — сделало Лбова новым Устином Кармалюком, благородным разбойником, защитником обездоленных или как его насмешливо-почтительно величала пресса — «уральским Ринальдо Ринальдини».
Самым знаменитым деянием лбовцев, освещенным в ту пору на страницах как местной, так и центральной печати, стала выдающаяся по своей смелости экспроприация артельщика Оханского казначейства, ехавшего на пароходе «Анна Степановна Любимова».
Вечером 2 июля 1907 г. пароход отчалил из Перми и пошел вниз по Каме. Около часу ночи в машинном отделении произошел слабый взрыв, вызвавший недоумение капитана. Затем раздались громкие крики, пальба. В ногу Матанцеву, находившемуся в штурвальной рубке, попала шальная пуля. На судне начался общий переполох, беготня перепуганных пассажиров. Капитан стопорит машину. На пароходе воцаряется тишина. В эти минуты сумятицы и была совершена экспроприация. На подступах к почтовой каюте, где везли казенные деньги, лбовцы убили полицейского урядника, фельдфебеля воинской команды и тюремного надзирателя, также был случайно убит матрос Маяков. Перепуганный почтальон безропотно отдал ключи от почтовой каюты. Изъятая сумма составила более 33000 рублей (свыше 44000000 руб. в переводе на российские цены декабря 2010 г.). Далее экспроприаторы провели беглый осмотр кают, пытаясь найти ехавшего этим же пароходом пристава Горбко. Глава отряда велел сделать перевязку раненному капитану, великодушно отстранил уже протянутые бумажники пассажиров, принес извинения команде за нечаянную гибель матроса. Экспроприаторы зашли в буфет, взяли несколько фунтов колбасы, две бутылки молока, 20 булок, насильно вручили деньги перепуганному буфетчику и, погрузившись в лодку переправились на берег. Всего их было 11 человек, в том числе одна женщина.