Некогда очень популярный в столичном Высшем свете Екатерингофский парк, обустроенный ещё в начале XVIII-го века по велению самого Петра Великого, давно пришёл в упадок и запустение. Предоставленные сами себе деревья и кустарники, высаженные когда-то в строгие геометрические аллеи, без должного ухода и заботы, разрослись до безобразия, превратившись чуть ли не в дикий лес на окраине города.
В былые времена прогулки по этому парку были доступны не всем. Раньше, когда тут располагались летние императорские резиденции, сюда пускали исключительно только «приличную» публику, да и то – не каждый день. Теперь же этот одичавший парк стал местом «тусовки» для многочисленных рабочих окраин, разросшихся в последнее время неподалёку, да рассадником всяческих криминальных элементов. Тут всегда было не спокойно, а публика собиралась зачастую весьма мутная. По ночам даже городовые, без крайней нужды старались сюда не соваться.
Короче, идеальное место для тайных встреч, тех кто стремился не привлекать к себе излишнее внимание. Тем удивительнее смотрелись на всём этом мрачном фоне несколько человек приличного вида и явно благородного сословия, в изящных котелках и шляпах, закутанные в дорогие плащи, которые собрались в этом уединённом месте на необычную встречу. А всё, действительно, выглядело необычно.
Стороннему наблюдателю, будь он сейчас здесь, было бы чему подивиться. Во-первых - способ появления! Все нормальные люди обычно приходят на встречи пешком или в экипаже, а с некоторых пор – уже и на авто. Но все эти господа, не утруждая себя, появлялись, один за другим, просто из воздуха. С лёгким приглушённым хлопком, возникая сразу на месте встречи, словно из пустоты.
А во-вторых, они с лёгкостью «обустраивали» участок заброшенного парка для своих нужд. Движением рук и какими-то странными фразами быстренько, «раздвинули» в стороны мешавшую зелень и на расчищенном участке мгновенно соорудили небольшую беседку с удобными парковыми скамьями и даже с небольшим фонтанчиком посередине. Под крышу беседки подвесили прямо в воздухе, без всяких опор, светящийся шар, размером с арбуз, освещавший всё сооружение ровным приятным светом. Сразу было видно, что эти люди во всём привыкли к комфорту, удобствам и не собирались отказывать себе в этом даже здесь.
- Ну прямо, как в старые времена, - после обмена приветствиями удовлетворённо заметил одни из этих необычных господ. Высокий, черноволосый господин средних лет с бледным аристократическим лицом, обрамлённым небольшой седеющей бородкой.
- Вы правы, граф. Когда-то этот парк был очень красив…не то что теперь, - кивнул с грустью его собеседник. Высокий, худощавый и немного сутуловатый седобородый старец.
- Прошу вас, гроссмейстер, - черноволосый аристократ сделал приглашающий жест рукой, - Присаживайтесь. Нам есть что обсудить.
- Благодарю.
Собеседники и несколько других людей, сопровождавшие их, разместились на скамьях вокруг мелодично журчащего фонтанчика.
- Сколько же мы с вами не виделись, Александр Семёнович? – спросил старец, после непродолжительного молчания, во время которого собеседники внимательно изучали друг друга.
- Очень долго, - отвечал его визави, - С того самого момента, когда Капитул избрал вас Великим Магистром. Помните?
- Как же, как же, - кивнул седой головой руководитель Гильдии, - Вот, кажется ещё только вчера вы были совсем юным наследником графского рода Воронцовых и моим самым талантливым учеником. Я сам посвящал вас тогда в члены Братства. А подишь ты, сколько уже лет минуло! Вы могли бы стать самым известным архонтом.
- Я предпочёл тогда другую стезю и ни о чём не жалею, - ответил граф Воронцов.
- Да конечно, вы теперь большой государев чиновник – тайный советник и Статс-секретарь Секретного Департамента.
- Всё это так, гроссмейстер, но мы собрались здесь и сейчас вовсе не для того, чтобы вспоминать былое, - сдержанно проговорил Воронцов, - Дела текущие, а особенно грядущие, меня волнуют гораздо больше.
- Верно. Это мы – старики сентиментальны, а молодёжи до того всё время недосуг. Молодёжь спешит спасать мир, - сказал Великий Магистр и глаза его сверкнули из-под седых бровей, - А вы, сударь, изменились за эти годы. Прежде вы были куда романтичнее.