– Нет, благодарю, – ответил Верум. – Я сыт. Спасибо за отличный обед.
– Ну что вы, это вам спасибо, что пришли. Может быть, отправимся на прогулку, например, по пепельному саду?
Гимгилимы состояли из деревянных и каменных домов. Цвет зданий часто соответствовал их назначению. Жилые дома имели кобальтовый оттенок. Парочка питейных, “Вояка Гропфиса” и “Фермерское вымя”, были выкрашены светло-коричневым, под цвет ешьчи. Лавка “Вкусная животинка Журша” выделялась “сушёным сафлором”, напоминающим о свежем мясе. Так как вывески сами по себе уже говорили о предназначении зданий, то владельцы не особенно-то утруждали себя регулярной покраской. Поэтому бледно-коричневые стены питейных напоминали именно о разбавленном грибном вине, а выцветший сафлор Журша наводил на мысль о застарелом мясе времён войны.
В одном из дворов Верум заметил пруд, обозначенный по краям песчаной полосой. В пруду плавала серо-буро-малиновая масса. У водоёма стоял муслин и поливал её из бутыли. Правее темнел деревянный контейнер с компостом, в котором ковырялись детишки. Они что-то выискивали и складывали в коробки.
– Заинтересовались водорослями? – тут же спросил Трощ, чутко следивший за почётным гостем. – Кто же их не любит! Водоросли и черви – основа муслинской кухни. А кисло-сладкие фьежье известны по всему Материку. А вот фьежье с перцем были популярны и среди гюнтов, пока мы их не перебили.
– Кто такие гюнты?
– Раса, мешавшая нам единолично владеть Материком. Пришлось затеять с ними войну и убить их. Вырезали всех, всех до последнего!
И бочкоподобный Трощ кровожадно рассмеялся. Верум невольно содрогнулся.
– Ну а фьежье, это кушанье?
– Круглая конфета, – сказал горовождь. – Фьежье состоит из твёрдой глазури и начинки – кусков червей, вымоченных в сиропе. Ну а сортов фьежье много, как и самих червей. Заметили мелюзгу, лазающую в забракованных водорослях? Они червей собирали. Дети относят их в кондитерские и пекарни, а взамен получают немного пашек. Черви, конечно, дворовые, но на пищевое сырьё пойдёт.
– Я слышал про блянских червей...
– Блянских едят живьём. Они на любителя, горькие очень, но на Севере являются национальным блюдом. Особенность их поедания в том, чтобы извивающегося блянского червя всосать в рот и тут же проглотить не жуя.
Горовождевская “котлета” остановилась возле высокой чугунной ограды. Сквозь узорчатую решётку виднелась зелень дерев. Чёрно-зелёные ворота были открыты. Верум, Трощ и двое сопровождающих военных вошли в пепельный сад.
Сад состоял из своеобразных деревьев. Одни отличались белой как мел корой. Другие, похожие на бонсай-баобабы, имели вместо листьев чёрные пучки тонких, шелковистых волос. Были и деревья со стволами, скрученными в узлы. В саду встречались каменные домики с тёмно-зелёными дверьми, ядовито-зелёными ребристыми колоннами и красными четырёхскатными крышами.
Высокие деревья с коралловыми пирамидными кронами образовывали центральную аллею, идущую через весь сад. Нигде и соринки не валялось. Даже трава везде выбривалась полубоксом. Трое муслинов в фартуках и резиновых сапогах с мешками и садовым инвентарем как раз прошли мимо, пожелав мэру и землянину славных ночей.
– Что это за домики с красными крышами? – спросил Верум.
– Это цветочные склепы, – пояснил Трощ. – Цветы, в отличие от саженцев, бесплатны и растут на воде, разбавленной пеплом тех, кто ничем особым не отметился, или тех, кому не купили саженец. Когда растение увядает от старости, кругов через двадцать, на его место ставят новое, которое поливают водой с пеплом недавно умершего муслина, если такой найдётся, конечно.
– Ну а что делают с пеплом тех, кто прожил не очень достойную жизнь?
– Тела тех, кто принёс больше вреда, чем пользы, не сжигают. Они не достойны огня. Их пускают на корм червям. Должны ведь и преступники приносить пользу, пусть и после смерти. Черви, выращенные в плоти умерших, ценятся особо и стоят очень дорого. За килограмм таких червей можно купить дом не хуже моего. Но выращивать червей в трупах не так-то просто как кажется. Поэтому трупоедов часто подделывают, выдавая за них червей, выращенных в падали и абы как. Впрочем, червячников хватает. За определённую плату они готовы определить, настоящие трупоеды или поддельные.
“Было бы забавно, если бы деревья на кладбище приносили плоды, – предположил Верум. – Интересно, как бы их воспринимали муслины? Продавали бы как трупофрукты за большие деньги?”.