Верум застыл. От озвученной цифры у него дёрнулись два глаза одновременно, а шампунь с мылом выскользнули из ослабевшей руки и беззвучно упали на пол, обитый мягким и прочным материалом наподобие войлока.
– Чего ты мыло с шампунем на пол роняешь? – спросил Улит и съел конфету. – Стряслось что?
– Много тебе читать?
– Месяца за два управлюсь. А что?
– Мы приехали в Гимгилимы с полумиллионом, – медленно и доходчиво произнёс Верум, стараясь не сорваться на крик. – Нам три месяца здесь жить, а ты к вечеру первого же дня умудряешься сделать так, чтобы у тебя осталось меньше четырёхсот тысяч. А нам ещё нужны деньги на обратный билет. Вот что стряслось!! – всё же сорвался Верум.
И тут вся злость на этого наивного идиота полностью испарилась. Стоило бы догнать Михудора, но, глянув в окно, Верум увидел, что машины усатого как не бывало.
– Да, – сказал Улит, – но у меня гарантии.
При словах “у меня гарантии” Верум расхохотался.
– Чего смешного? – недоумённо сказал Улит и протянул Веруму чёрную конфету. – Это фьежье, хочешь? Очень вкусные.
Верум, перестав хохотать, вытаращился на Улита.
– Фьежье? – переспросил он и захохотал с новой силой.
– Да что с тобой? – Улит сошёл с матрасного трона и подошёл к Веруму с розовым кульком в одной руке и чёрной круглой конфетой в другой.
Отсмеявшись, Верум взял конфету и разломал её на две части, обнажив нечто белесое и желеобразное.
– Это вкусно, – сказал Улит. – Попробуй, не пожалеешь. Я купил в “Сладкой лавке”, продавщица посоветовала. Фьежье делают из глазури и чего-то вроде желе, как я понял. Продавщица не очень хорошо владела своим родным языком. И как таким безграмотным доверяют отпускать товар?
Губы Верума медленно растянулись в злорадной ухмылке.
– Мне мэр тоже рассказывал про фьежье, и вполне грамотно, со знанием дела, – сказал он. – Я и кучку гниющих водорослей видел, в которых копошилась начинка для этих конфет.
Уголки рта Улита опустились вниз, а нижняя губа искривилась, словно сын известного писателя собрался разреветься.
– Ч-что ты сказал? – слабо заикнулся он. – К-копошилась? В куче гниющих водорослей? Но ведь та продавщица сама, при мне, съела одну конфету.
– Конечно, съела, ведь муслины едят червей, – хладнокровно сказал Верум и поднёс половину конфетины к лицу Улита так, чтобы тот смог как следует разглядеть белесую желеобразную начинку. – Вот это – кусочек червя.
С этими словами Верум бросил конфету в кулёк, поднял мыло с шампунем и вышел из гостеквартиры, но Улит, пулей вылетевший из номера, отпихнул его и с носорожьим топотом умчался в коридорную даль. Он бежал к умывальням на первом этаже. Его отчаянно рвало.
Конец