— Вы, кофане, очень странный народ, — пробурчал Берт.
— У меня нет ни малейшего желания обсуждать это с вами.
— Роки поднялся со своего кресла. — Прощайте, полковник.
Берт нахмурился, пытаясь скрыть свои чувства.
— Нет, подождите.
— Жду.
— Я считаю вас самым многообещающим из моих офицеров, несмотря на вашу молодость. Я так и доложил генералу… Вы всегда мне нравились, но этот инцидент…
— Я тронут, — сказал Роки ровным голосом.
— Зная вас как целеустремленного человека, я был уверен, что вы много добьетесь, и надеялся, что через несколько лет вы сможете по праву занять это место, — полковник кивнул на свой стол.
Роки скользнул взглядом по ногам полковника.
— Вы верно выбрали свой жизненный путь, но теперь сами же все перечеркнули. Я понимаю, каково вам.
Каменное лицо кофанина ясно давало понять, что он не нуждается ни в симпатии, ни в сочувствии, но полковник, словно не замечая этого, продолжал:
— Наша планета — старейшая в Скоплении, наиболее освоенная и со своими устоями, поэтому подыскать здесь новую работу для вас практически невозможно.
— Это моя проблема, полковник, — отрезал Роки.
— Нет уж! — проревел Берт. — Вам, кофанцам, кажется, что все мы здесь хладнокровные, что на чужие заботы нам наплевать. Ошибаетесь! У нас своя этика. Поэтому я хочу хоть немного вам помочь. Возможно, ваше тупое упрямство помешает вам принять мое предложение, хотя оно, видит бог, от чистого сердца.
— Я слушаю вас.
— Я могу помочь вам покинуть эту планету и обосноваться в любой точке Галактики по вашему выбору. Экипажу патрульного корабля будут даны соответствующие указания.
Роки молчал.
— Что ж, я так и думал, — подытожил полковник. — Ступайте!
Роки помолчал еще немного, играя желваками, и, наконец, кивнул.
— Хорошо. Я выбираю Сол Третий.
Полковник даже задохнулся от удивления.
— Гм… — пробормотал он, покусывая губу. — Говоря о любой точке Галактики, я имел в виду… нечто другое. Не можем же мы послать военный корабль за пределы нашего Скопления, сами понимаете.
Роки ждал, спокойно глядя на полковника.
— А почему именно Сол Третий?
— По личным причинам.
— Эти причины, конечно, связаны с инцидентом?
— Полковник, вы же сами сказали, что дознание окончено.
— Это же чистейшее безумие! — Полковник треснул кулаком по столу. — Зачем вам туда? Это же грязная дыра. Вот уже тысячу лет никто не летает на Сол. Мы здорово удивились, когда они откликнулись на призыв Джода Шестого.
— Что в этом особенного? Тем более, что помощь была не безвозмездная.
— Разумеется, ничего. Просто меня удивило, что у Сола Третьего есть корабли, тем более сверхсветовые. Бели верить легенде, экспансия человеческой расы — единственная заслуга Сола перед Галактикой. Они давно порвали все связи с другими системами. Мне это тоже непонятно.
— Что ж, полковник, я вижу, вы уже жалеете о вашем предложении, — кольнул его Роки.
— Нет… — вздохнул Берт. — Предложение остается в силе, только… Вам придется зафрахтовать какое-нибудь частное судно, а мы оплатим счет. Я найду по какой статье это провести… Исследовательский полет, например.
— В таком случае, — сверкнул глазами Роки, — лучше уж послать дипломатическую миссию с извинениями за инцидент.
— В вашем лице, что ли?
— А почему бы и нет? Они же меня не знают.
Берт посмотрел на Роки, словно видел его в первый раз.
— Так как, полковник? — не отставал Роки.
— Если вы так настаиваете, мне нужно обдумать это и все подготовить. Вы свободны, Роки, а я, честно говоря, пресыщен вашим обществом.
Кофанин пропустил оскорбление мимо ушей, повернулся на каблуках и вышел в приемную. Секретарша подняла голову от картотеки и метнулась вперед, заступая ему дорогу. Лицо ее побледнело, на нем застыла гримаса омерзения.
— Что, доволен? — прошипела она сквозь зубы. — Еще бы — угробить десять тысяч человек и выйти сухим из воды!
Внимательно всмотревшись в лицо девушки, Роки отметил слегка увеличенную радужную оболочку желто-карих глаз, тонкий нос с подвижными ноздрями, заостренный подбородок и понял, что перед ним типичная уроженка Джода Шестого. Очевидно, в этой катастрофе погиб кто-то из ее близких, и теперь она считала виновным только его, ведь это он приказал уничтожить санитарный транспорт.
— Радуешься? — повторила она, повышая голос и угрожающе сжимая кулаки.
— Уйдите с дороги, мисс, будьте добры, — произнес Роки спокойным голосом.
Неожиданно девушка взмахнула рукой и лицо Роки обожгла боль, но он даже не шевельнулся. Острые ногти секретарши оставили на лице командора глубокие борозды, с подбородка скатилась капля крови и упала прямо ей на туфлю.