Человек способен почувствовать нагретость или охлажденность того или иного предмета, порог же температурного разрешения для него, можно сказать, просто огромный. Так, змеи, например, способны почувствовать изменение температуры среды в тысячную долю градуса, как раз то нагревание среды, которое создается мелкими теплокровными грызунами или птенцами. По сравнению с подобной терморецепцией люди невероятно толстокожи.
А что же зрение? Человек способен воспринимать определенный цветовой спектр, а ведь существуют и совершенно иные видения этого мира. Те же пчелы способны видеть цвета со сверхкороткой длиной волны, поэтому даже однородное голубое небо в ясный солнечный день для них имеет множество участков, окрашенных в различные оттенки, а белые цветки для них отличаются друг от друга, причем весьма существенно.
Что касается зоркости, то в этом отношении человек далек от многих живых существ. Любая хищная птица, например ястреб или сокол, способна разглядеть полевку с высоты нескольких десятков метров; альбатрос и чайка видят рыбу в темных морских водах…
Мир запахов открыт нам, как выясняется, едва-едва. Мы почти не различаем «ароматов», чего не скажешь о собаках, способных найти что-то по «пахучим» следам, оставленным человеком на тротуарах, земляных тропинках и т. д. Есть и еще один яркий пример — киты, способные почувствовать присутствие сородичей где-то рядом по «водным следам», т. к. растворенные в огромных толщах неспокойной воды выделения в микроскопических количествах все-таки достигают органа обоняния морских гигантов.
Летучие мыши способны в кромешной тьме обнаружить и отловить даже самое мелкое насекомое
Координация движения даже тренированного летчика или акробата не может быть сравнима с птичьей. Разве можно себе представить, чтобы человек смог контролировать ситуацию после всех многочисленных пируэтов и «мертвых петель», которые совершаются стрижами или ласточками при ловле стрекоз и комаров.
Такое человеческое чувство, как интуиция, т. е. способность предвосхитить каким-то невероятным образом грядущее событие, свойственна лишь особо чувствительным натурам, а ведь задолго до кораблекрушения крысы покидают обреченный корабль, а домашние животные уходят из дома перед землетрясением. А способны ли люди предвидеть любую опасность?
Что касается переживания всякого рода экстремальных ситуаций, то в этом смысле человек вообще ни к чему не приспособлен. Вот австралийский неоцератод (т. н. двоякодышащая рыба) может пережидать периоды пересыхания водоема, дыша атмосферным кислородом на протяжении долгих месяцев. А способен ли человек продержаться в воде даже с запасом воздуха в баллонах, скажем, неделю?
Аналогичная ситуация с перепадами давления. Микроорганизмы, обнаруженные на дне Кольской скважины, без всяких «проблем для здоровья» выносят давления в сотни атмосфер. Придонные морские животные подвергаются воздействию столбов плотной соленой воды высотой в несколько километров, что также создает гигантские перегрузки, в условиях которых легкие аквалангиста просто разорвало бы, однако и скаты, и дельфины, и киты совершенно безболезненно переносят нахождение на этих глубинах.
Наверное, рекордсменами по выживаемости являются вирусы и бактерии, они-то вообще способны в случае необходимости изменять весь генетический аппарат, подстраивать геном своего «хозяина» под собственные нужды, заставляя синтезировать необходимые им белки. Человек по сравнению с ними просто нечто закостеневшее, ведь даже самые современные достижения генной инженерии даже не спасают от наследственных болезней.
Человек ориентируется в окружающей среде главным образом с помощью зрения, о качестве которого уже говорилось. В природе же существует и другой способ получения информации — эхолокация. Летучие мыши и дельфины способны с помощью особого аппарата, расположенного в полостях мозга, в кромешной тьме распознать любой объект; испущенный эхосигнал достигает препятствия, отражается от него и в измененном виде возвращается к своему источнику, снабжая животное всей необходимой информацией.
Что касается «умелых рук», думается, что птичьи гнезда, сооружаемые даже без участия конечностей как таковых, термитники, коралловые рифы — это такое же мастерство живых существ, ничуть не уступающее, а иной раз и превосходящее человеческое искусство.
Термитник — наглядное свидетельство того, что гораздо более просто организованные существа без использования подручных средств способны сооружать сложнейшие строения