Вот уже немцы прорываются через первые рубежи, захватывают первые галереи, берут первых пленных. Они были измучены до крайности, совершенно вымотаны и безучастны. Но численность личного состава батальонов 16-го пехотного полка сократилась до шестидесяти-восьмидесяти человек.
Следовало ли продолжать кровопролитное сражение в свете ситуации на Парпачском перешейке? Манштейн пришел к выводу, что не следовало. Учитывая обстановку вокруг Феодосии, он больше не хотел рисковать и отдал приказ о прекращении штурма. Шел последний день 1941 г.
Полковник фон Хольтиц со своим 16-м пехотным полком покинул кровью добытые укрепления форта и, в соответствии с инструкциями, отошел на исходную позицию в Бельбекской долине. 24-я пехотная дивизия могла удержать свои позиции, но для нее, также как и для всех прочих частей и соединений 11-й армии на подступах к Севастополю, приказ был один: ждать.
Прошло еще пять месяцев, прежде чем возобновилась битва за наиболее мощную крепость времен Второй мировой войны, и пять с половиной месяцев, прежде чем 16-й полк вновь оказался в форте Сталина. Утром 31 декабря 1941 г. передовые батальоны 46-й пехотной дивизии вышли к Парпачскому перешейку. Но головные части советской 63-й стрелковой дивизии оказались там раньше их и овладели Владиславовкой, что к северу от Феодосии. Так что же, выходит, дивизия напрасно осуществила свой маневр, чтобы отрваться от противника?
– Атаковать, прорваться и взять Владиславовку! - приказал генерал Гимер 46-й пехотной дивизии. Войска быстро построились для атаки на ровном заснеженном плато. Ледяной ветер, дувший с Кавказа, пронизывал их тоненькие шинельки и заставлял кровь стыть в жилах. Слезы слабости и беспомощности стекали по небритым щекам.
Измотанные полки продвинулись еще на шесть с половиной километров. Потом остановились. Солдаты просто рушились в снег.
Под прикрытием темноты батальоны в конце концов обошли расположения русских по правому краю и, устремившись через все еще открытую часть перешейка, "заняли позиции" на промерзшей земле, развернувшись к югу и востоку. Последние арьергардные части подтягивались к рубежу обороны, наскоро созданному 1-й ротой 88-го инженерного батальона.
Русские атаковали на следующий день в полдень. Немцы смогли сдержать натиск. К западу от Феодосии на пути советской 157-й дивизии тоже возник прозрачный заслон, образованный подтянувшимися в последний момент 213-м пехотным полком 73-й пехотной дивизии и румынскими частями из состава горного корпуса.
Когда русские бросили вперед танки, три уцелевших самоходных орудия из "Львиной бригады" спасли положение. Капитан Пайтц перебросил их на фронт от Бахчисарая, где они обеспечивали прикрытие от действий партизан. Лейтенант Дамманн, командир батареи, сумел подобраться к вражеским танкам по холмистой местности к юго-западу от Владиславовки на расстояние 600 метров и только тогда открыл огонь. Завязалась ожесточенная дуэль. Шестнадцать советских T-26 остались на поле битвы сгоревшими или потерявшими ход. Острие танкового наступления советской 44-й армии было сломлено. Опасность русского броска в глубокий тыл действовавшим под Севастополем частям удалось предотвратить. Противник был остановлен.
Если судить по результатам, граф Шпонек принял верное решение. Или же все-таки есть сомнения? Сам Манштейн в своих мемуарах не дает однозначного ответа - ни положительного, ни отрицательного. Он порицает графа Шпонека за то, что тот поставил армию перед fait accompli1, сделав невозможными испробовать любые другие варианты.
Манштейн говорит: "Столь поспешный отход 46-й пехотной дивизии не являлся средством сохранения ее боевого состава. Если бы под Феодосией противник действовал правильно, дивизия, принимая во внимание состояние, в котором она достигла Парпачского перешейка, едва ли смогла бы проложить себе путь на запад". Если бы! Но противник действовал неверно, а считают по результатам. Как бы кто ни оценивал шаг Шпонека, решение свое генерал принимал не под влиянием бесчестных мотивов и трусости. Его отстранение от командования Манштейном можно оправдать принципиальными соображениями Шпонек не подчинился приказу. Но это не все. Военный трибунал ставки фюрера, проводившийся под председательством рейхсмаршала Геринга, приговорил генерал-лейтенанта графа фон Шпонека, представшего перед этим высоким собранием, к лишению всех званий, орденов и наград и смертной казни.
Гитлер сам, похоже, имел все же сомнения в отношении справедливости этого варварского приговора, поскольку по ходатайству командующего 11-й армией заменил смертную казнь семью годами заключения. На фоне будущих приговоров это примечательное решение можно считать почти что оправданием.
Но два с половиной года спустя, после 20 июля 1944 г., одна из расстрельных команд Гиммлера исправила последствия проявленного Гитлером милосердия. Графа фон Шпонека расстреляли без всякого обвинения и приговора суда.
Безжалостность, с которой трибунал судил графа Шпонека, не миновала и 46-й пехотной дивизии. То, что сделал принявший под свое начало группу армий "Юг" генерал-фельдмаршал фон Райхенау с военнослужащими дивизии, было столь же жестоком, сколь и приговор, вынесенный командиру корпуса. В начале января 1942 г. командиров четырех ее полков вызвали в штаб дивизии. Бледный командир дивизии генерал-лейтенант Гимер дрожащим от негодования голосом зачитал им телетайпное сообщение, полученное из группы армий. Там говорилось следующее: "Ввиду вялой реакции на высадку русских на Керченском полуострове, а также преждевременного отступления с полуострова, я объявляю 46-ю дивизию лишенной солдатской чести. Награждения и повышения в звании под запретом до поступления отменяющего приказа. Подпись: генерал-фельдмаршал фон Райхенау".
Мертвой тишиной встретила несправедливый приговор храбрая дивизия. В чем же состояла ее вина? Она выполнила приказ своего командира. Она перенесла ужасные лишения, прошла через ад и после этого, отважно сражаясь, предотвратила прорыв неприятеля в Крым. И вот награда. Жестокое унижение за несовершенные преступления, непомерная ноша, которую взвалили на солдатские плечи, прикрыв это раздутыми и не подходящими ни под какие рамки понятиями о воинской чести и доблести.
Но приговор целой дивизии отважных смельчаков не менял сути проблемы - частям по-прежнему ставились задачи, которые те не могли решить в силу своей недостаточной численности. Этот факт, высвеченный печальным светом "дела Шпонека" и унижением 46-й пехотной дивизии, вскоре явил себя во всей уничтожающей мощи не только в Крыму. Тут, как и повсюду, скоро стало очевидно, что Сталин ни в коем случае не разгромлен, не побежден, напротив, он мобилизует людские ресурсы громадной империи, чтобы обратить себе на пользу поражения прошедшего лета. И ему удавалось это, потому что фатальная слабость немцев проявлялась со все большей очевидностью - слишком мало солдат для ведения тяжелых боев на огромных просторах России.
Сегодня в эпоху технологических войн, когда на первый план вышли механизация и автоматизация, наличие оружия массового поражения может свести на нет численное превосходство противника в живой силе. Но во времена, когда Гитлер пришел в Россию, его еще не существовало. Количество солдат, численность дивизий - все это продолжало играть огромную роль. Учитывая поставки вооружений, которые текли в Советский Союз из экономически сильнейшего союзника, Америки, живая сила становилась решающим фактором. В этом заключалась причина превосходства русских. После шести месяцев сокрушительных немецких побед враг, хотя и жестоко битый, потрясенный и, казалось, уже находившийся на грани катастрофы, сумел оправиться и добиться успеха, ставшего предвестником поворота в войне. Изменение баланса сил проиллюстрировали бои, которые вела группа армий "Юг" на материке и на которые мы теперь обратим наше внимание. Мы не можем, однако, оставить Крымский ТВД с его духом героизма, трагедии и мрачной символики, не сказав ни слова о коррективе, внесенной в анналы военной истории в отношении храброй 46-й пехотной дивизии. В конце января 1942 г. преемник Райхенау, генерал-фельдмаршал фон Бок, велел зачитать дивизии следующий приказ: "За исключительные качества, проявленные в обороне перешейка с начала января, я выражаю 46-й дивизии мою особую благодарность и с нетерпением жду представлений на награждения и повышения в званиях". 46-я пехотная дивизия вернула себе честь и доброе имя. 3. Промышленный регион Советского Союза Танковая армия Клейста захватывает Сталинo - 6-я армия берет Харьков - Первый раунд в битве за Ростов - Оберштурмфюрер Ольбётер и тридцать солдат - Рундштедт отстранен - Первый тревожный сигнал.