Непосредственного влияния Гитлера на судьбу советских военнопленных по имеющимся документам обнаружить не удалось. Разве что он, как и Геббельс, в июле 1941 г. требовал не отправлять советских военнопленных на территорию рейха. Потом, в октябре 1941 г., Гитлер указал, что военнопленных следует использовать для строительства дорог на Востоке. В третий раз, в марте 1942 г., на одном из совещаний Гитлер высказался за то, чтобы советские военнопленные получали достаточное питание. Правда, чуть позже, под влиянием Бормана и Баке, Гитлер изменил свое решение, согласившись с тем, что тогда придется сократить продовольственные нормы для немецкого гражданского населения. В своих планах на октябрь 1941 г. Гитлер исходил из того, что три миллиона советских военнопленных должны быть сохранены как рабочая сила. По всей видимости, он просто не был информирован о массовой смертности среди них. Очень вероятно, что приказ опергруппам полиции безопасности и СД о ликвидации «недееспособных» (untragbaren) военнопленных исходил не сверху, а из второго или даже третьего уровня власти — от Кейтеля, Гейдриха или Рейнеке{592}.
Таким образом, на глазах у вермахта и без всякой попытки с его стороны воспрепятствовать дикому обращению с пленными красноармейцами, происходила одна из самых страшных трагедий войны — трагедия плена: из 4–5 миллионов советских военнопленных к весне 1942 г. погибло около 3,8 миллиона человек. Лишь после неудачи блицкрига русских военнопленных по приказу ОКВ стали сохранять как рабочую силу. По сообщению общего отдела ОКВ, к 1 мая 1944 г. из 5,16 миллиона русских военнопленных были живы 1,871 миллиона; 473 000 были обозначены как казненные, 67 000 бежало, почти 3 миллиона погибли от голода{593}. В Первую мировую войну в немецком плену был 1 434 500 русских солдат, из которых 5,4% погибло, а во Вторую мировую войну в плен к немцам попало 5,4 миллиона красноармейцев, из которых к 1945 г. были живы 930 тысяч. Иными словами, немецкого плена не пережило 57,6% советских солдат, а советского плена не пережило 37,5% немецких солдат: в советском плену из 3 155 000 немецких военнопленных погибло 1 185 000 человек{594}. Для сравнения следует указать, что из 235 473 британских и американских военнопленных в Германии умерло 8348 человек{595}. С английскими и американскими военнопленными в Германии обращались относительно гуманно. С фламандцами обращались лучше, чем с валлонами, с французами лучше, чем с поляками, а советские военнопленные занимали низшую ступень в этой иерархии.
Интересно, что во время войны в немецком плену находилось около 20 тысяч польских офицеров; в этих «офлагах» шла активная и разнообразная культурная жизнь: в частности, лагерная театральная самодеятельность находилась на высоком художественном уровне. В соответствии с Женевской конвенцией пленным полякам предоставляли возможность создать внутреннее самоуправление во главе со старшим по званию офицером; их положение контролировали представители международного Красного креста и религиозные организации{596}. Ничего подобного в лагерях для советских военнопленных не было.
Отношение к западным пленным не шло ни в какое сравнение с отношением к пленным с Востока. Так, немецкая общественность была взволнована, когда узнала, что в связи с неудачей своего десанта под Сен-Назаром и Дьеппом 19 августа 1942 г., — геббельсовской пропагандой он был представлен как провал «вторжения союзников в Европу»{597}, — английские офицеры приказывали «козлом» связывать немецких пленных солдат. В ответ немцы точно так же связали 1376 английских военнопленных, что, в свою очередь, имело следствием связывание такого же количества немецких военнопленных в Англии. Как передавала СД, такое обращение с немецкими военнопленными возбудило ненависть к англичанам{598}. Были и другие случаи жестокого обращения с военнопленными. Так, в июле 1944 г. на юге Франции у Пуатье после акта саботажа были взяты в плен два английских парашютиста. Ссылаясь на Женевскую конвенцию, на допросе они отказались говорить больше, чем предписывала ст. 5, в соответствии с которой пленный обязан был сообщить только имя, звание и номер воинской части. После этого парашютисты были переданы полиции и вскоре под пытками выдали 34 своих товарищей по боевой группе. 31 человек был расстрелян полицией{599}. Эта акция была следствием приказа Гитлера (о борьбе с террористами), и вермахт не нес за нее ответственности. Такие инциденты носили единичный характер, После войны в судебном порядке все они были досконально рассмотрены, а виновные, если остались в живых, — наказаны. В целом отношение к пленным на Западе было корректным с обеих сторон.