Памела, которая уже непринужденно устроила ладонь на колене Имса, тоже подрастеряла излишнюю напористость и чрезмерный феминизм, и, хотя и одетая в джинсы и черный свитер, гораздо больше сейчас напоминала прекрасную даму из баллад о подвигах короля Артура, чем во время репетиций, облаченная в сценический наряд со шлейфом и с лентами в волосах.
Имс, подобревший от пива и расслабленный от косяка, уже совсем было собрался сделать даме уместный комплимент с далеко идущими целями, когда Памела вдруг взмахнула рукой и широко заулыбалась кому-то, глядя за плечо Имса. Да и все остальные участники студенческой труппы внезапно оживились и приветственно замахали руками.
От мельтешения конечностей перед глазами у Имса чуть поплыло и в ушах зазвенело тонко и переливчато, и он, повернувшись, оступился и на мгновение потерял равновесие, и его тут же подхватили под локоть, помогая.
– Привет, Артур! – с нескрываемой радостью воскликнула Памела, и Имс даже ощутил нечто вроде секундного укола ревности: Памела так сияла, так хлопала ресницами, так всем телом выражала восторг от встречи с неведомым Артуром, что самолюбие Имса оказалось задетым.
А самым удивительным было то, что, кажется, все остальные тоже точно так же оживились и заколыхались, будто перед ними только что выставили сундук с драгоценностями.
– Вот, Имс, познакомься! – продолжала тем временем Памела, расцеловавшись с худым высоким брюнетом, чьего лица Имс так пока и не разглядел. – Это Артур!
Парень обернулся, и Имс в тот же миг узнал черные глаза со странным, нездешним каким-то разрезом, ямочки на щеках и оттопыренные уши, хотя видел их владельца уже давно и мельком, а вот поди ж ты – запомнилось так, словно он смотрел в это лицо годами.
– А мы уже знакомы, – сказал Артур, глядя прямо в глаза и весело улыбаясь.
– Привет, – ответил Имс.
Внезапная досада пропала так же мгновенно, как и появилась. Парень был симпатичный и, похоже, компанейский: недаром все зашевелились, и он тоже не остался в долгу, обнимаясь чуть ли не со всеми подряд и обмениваясь приветствиями и шутками.
– Это был самый популярный мальчик в колледже, когда мы все еще были зелеными младшекурсниками, – тут же насплетничала Имсу Памела. – Помню, все девчонки сходили по нему с ума.
– И ты тоже? – поддразнил Имс, отзываясь на промелькнувшую в голосе Памелы мечтательную нотку.
– Конечно, – хихикнула она. – Я же говорю – все. До сих пор не понимаю, как это у него получалось – вроде ничего особенного, и никак не сказать, что он специально кого-то старался очаровать, вовсе нет, а только притягивает, и ничего не поделать. Магия.
Имс не удержался и хмыкнул. Памела взглянула на него и тоже рассмеялась.
– Я даже знаю, как называется эта магия, – сказал Имс ей на ухо.
– Да? И как же? – поинтересовалась Памела, уже позабыв про всеобщего любимца Артура и явно флиртуя.
– Гормоны, – сказал Имс и мазнул губами по розовой мочке, тут же вспыхнувшей румянцем.
Памела рассмеялась и смущенно зарозовела вся, уже откровенно откидывая голову на имсово плечо, и Имс подумал, что планы его на этот вечер уже сложились совершенно определенным образом.
***
Вечеринка шла своим чередом. Мало освещенный паб уже настолько сильно был занавешен клубами дыма, что трудно было разглядеть лица соседей. Памела, извинившись, удалилась в дамскую комнату. Имс вертел головой, улыбаясь, но не испытывая особенного желания общаться: в горле начало саднить от нагрузки и курения. Он прикинул, не пора ли уходить, и по всему выходило, что пора, особенно если он все еще хотел реализовать свои планы.
В это мгновение перед ним снова оказался Артур.
– Извини, хотел с тобой поболтать, но пока перездороваешься со всеми… – сказал он Имсу без особенного раскаяния в голосе. – Закопался в диссертации, только сейчас понял, что уже полгода никуда не выходил и никого не видел.
– Господи, чувак, забей, – заулыбался Имс и сделал знак бармену, который тут же понятливо водрузил перед ними два бокала с джеймсоном. – Выпьешь со мной? Я все еще хочу извиниться. Не знал, что роняю на задницу объект желаний всего колледжа.
– Памела наболтала уже, – утвердительно сказал Артур и хмыкнул, сложив брови домиком. – Ну да… было такое дело, да.
– Да ладно, не скромничай, – великодушно кивнул Имс. Вечер был отменный, Имс ощущал прилив любви ко всему вокруг и хотел, чтобы и остальные приобщились к этому умиротворению. – Кто ж не мечтает о такой популярности?
Артур не ответил, только улыбался, смешно щуря глаза.
– Ты ведь врач? – спросил Имс, чтобы поддержать беседу. – На чем специализируешься?
– Не врач, – отрицательно покачал головой Артур. – Фармацевт.
– О-о, будешь варить зелья? Приворотные?
– Ну если придется, буду и приворотные, – усмехаясь в тон Имсу, ответил Артур. – А ты что делаешь?
– У меня все не так захватывающе. Преданья старины глубокой – вот моя специализация, если можно так выразиться. Знаешь, сказки, легенды, поверья, кельтские мифы…
– Веришь в сказки? – спросил Артур, прикуривая сигарету и не глядя на Имса.
– Случается… – несколько рассеянно пробормотал Имс и оглянулся: Памелы уже не было слишком долго.
– Не стоит ее искать, она ушла, – сказал Артур, движением ладони разгоняя дым перед собой.
– То есть? – удивился Имс. – Как ушла?
– А я ей сказал, что ей нечего здесь делать, – Артур смотрел на Имса прямо, как ни в чем не бывало.
– Как это? – тупо спросил Имс, гадая, когда он успел пропустить в разговоре какую-то важную часть.
Паб как-то сдвинулся вглубь, силуэты людей и их голоса ушли на второй план, и Имсу почудилось, будто остались они с Артуром вдвоем внутри какой-то полупрозрачной сферы, по стенкам которой завивались спиралями и текли в разных направлениях то ли завитки дыма, то ли щупальца тумана. Где-то позади кто-то приглушенно хихикнул, и снова звякнули колокольчики.
– А вот так, – пожал Артур плечами так, словно не произошло ровным счетом ничего особенного. – Потому что я хочу, чтобы ты пошел со мной.
Имс еще чувствовал мимолетное удивление, оттого что голос Артура звучал теперь тоже как-то странно, медленно и певуче, но внутри уже вскипала ярость, выжигая на своем пути все остальное.
– Это зачем же? – поинтересовался Имс, тоже растягивая слова, теряя приобретенную ирландскую напевность и как будто со стороны слыша, как слова обретают высокомерную и чуть гнусавую аристократичную манерность.
– Затем, что ты мне нравишься, милый Имс, – не смущаясь, отвечал Артур.
Вышло у него это как «ми-и-илыййй И-и-мсссс», и тут Имс вскипел окончательно.