Во время погрузки вещей в челнок произошла лёгкая неразбериха, но Чонг восстановила порядок. Наконец, когда все погрузились и устроились в челноке, я откинул кресло и заснул. За весь полет я проснулся только один раз, когда на челноке включили гравикомпенсаторы, чтобы скомпенсировать невесомость при выходе на первую космическую.
Наконец догнав орбитальный док, в котором находился "Башмачок" мы состыковались. Заскучавшая за шестичасовой перелёт команда загомонила, и неорганизованно двинулась на выход, а я, рассудив, что без меня не улетят, остался в кресле дожидаться пока станет посвободней. Сразу за стыковочным шлюзом оказался небольшой зал-накопитель. Когда мы все покинули челнок, шлюз закрылся, в воздух был впрыснут обеззараживающий газ, и через пять минут мы ступили на борт станции. Нас никто не встретил, но в виртпространстве комма на стенах засветились стрелки, по которым нам предписывалось следовать.
Наконец, я ступил на палубу дока. Основной модуль "Башмачка" ещё на грунте поражал своими размерами, но по сравнению с двигателем Суздалева он казался не таким уж большим. Четырёхсотфутовый корабль, казалось, покрывал едва ли треть площади внешней оболочки, "брони" двигателя. Двигатель было слишком накладно опускать на планету, вернее опустить то можно, но подъем такой массы "снизу" стоил баснословно дорого при погашенном реакторе. Вниз на хранение опускались только основные модули, нёсшие разгонные и маневровые двигатели, энергоустановку и служившие жильём экипажу.
Я помнил основы движения в космосе, но, правда, только то, что нам давали в школе. Направление задаётся сигналами маяка, размещённого на выходе из тоннеля. Корабль выходит на курс и начинает постепенно наращивать ускорение, тем самым, создавая давление плит на магнитные ловушки, преобразующие энергию и сохраняющие её в накопителях. Когда конденсаторы заполняются, вся энергия подаётся на пробойник, создающий внепространственный тоннель между двумя точками. Корабль движется в этом коридоре к точке выхода. Оказавшись в точке выхода, маршевые двигатели начинают торможение – самый опасный манёвр, способный при малейшем отказе гравикомпенсаторов убить всю команду. Затем разворот, следующий прыжок по сигналу маяка, и далее, пока корабль не окажется у цели. В детали я не углублялся, но знал, что "длина" коридора всегда одна и та же, и что путешествие в коридоре всегда занимает около тридцати шести часов.
По сравнению с другими кораблями, "Башмачок" – седловой тягач или, в просторечии, "осёл", был не самым крупным кораблем, и как я уже упоминал, при должной сноровке мог даже садиться на планеты. Например, патрульный крейсер Федерации был в три раза длиннее и большую часть его начинки составляли маршевые двигатели и гравикомпенсаторы. Построенный для пространства, он мог "догнать" почти любой корабль, находившийся вне коридора. Но самыми огромными были легендарные линкоры. Ковчеги, созданные в первую волну Экспансии и способные перевозить до двухсот тысяч человек за один раз. Правда, судя по воспоминаниям очевидцев, эти путешествия были не из приятных. Каюты в шесть кубических метров рассчитанные на двух пассажиров, перегрузки и, как следствие недоработанной конструкции, антисанитария. Некоторые мемуаристы упоминали даже крыс, но в это верилось слабо. Человечество создало всего пять линкоров: "Энтерпрайз", "Дюрандаль", "Хэбэй", "Ямато" и "Вегу".
– Аллё, Док, – подошедший Оззи потыкал меня пальцем в рёбра, – отставить катабасис, в смысле, хорош залипать. Тебя ждут пробирки и пилюльки.
– Оззи, вот скажи, в твоё подразделение в десанте отбирали только деревянных? – спросил я, потирая бок, у Озза были очень жёсткие пальцы, – не катабасис, а кататония.
– Да мне как-то до потолка, как оно называется, – беспечно отмахнулся Оззи, – просто ты постоянно залипаешь. Видимо, поэтому меня и отправили с тобой, что бы ты посреди прыжка не залип и не потерялся.
Слышавшие этот разговор рассмеялись и Оззи, довольный шуткой, первым двинулся к опущенной рампе.
Внутри горело аварийное освещение, придавая ощущение заброшенности. Чонг построила нас и, сверяясь со списком, провела перекличку. Затем, не торопясь зачитала экипажу какие каюты они занимают. Не услышав своего имени, я, как только закончилось построение, направился в медотсек.