Луис попытался дёрнуться, но я сжал руку, и повёл его к Оззи. Не скажу, что он шёл покорно, но и явных попыток вырваться не предпринимал.
– Оу, Док! – да ты прям сегодня пользуешься популярностью у мужчин, – Родриго, механик, попытался хлопнуть меня по плечу, но был подхвачен за пояс Кэпом.
– Давай, давай, пошути над Доком ещё немного, и вместо таблеток будешь ставить себе клизмы, когда заболит голова, – Кэп усадил обратно Роди, и, посмотрев на меня, пожал плечами. Озз поднялся, и протянул руку:
– Освальд Митчелл, с Томасом вы уже познакомились. И так, о что бы вы хотели поговорить?
Судя по тому, как расслабилась рука Луиса, он понял, что ему ничего не грозит и я отпустил его.
– Мы можем поговорить в менее шумном месте, мистер Митчелл?
– Да конечно, мы с компаньоном уже собирались уходить, если хотите мы можем поговорить на корабле.
– Не откажусь.
Мы попрощались с командой и, взяв рикшу, отправились обратно на корабль. Всю дорогу Луис хранил молчание, правда иногда, видимо забывшись, начинал потирать руки и оглядываться по сторонам.
– Ну что, Оззи, а тебе чем не нравится этот Луис–Адда?
Мы уже сидели у меня в приёмной, и лениво шлёпали картами по столу, выстраивая лесенку рамми – эдакий пасьянс на двоих.
– Какая разница, один против команды он ничего не сделает, а тётушки тут умирают постоянно.
– Хорошо, а как он узнал, что мы отправляемся на Лангустин, да ещё и как зовут владельца компании?
– Томми, – Оззи скинул трёх валетов, и внимательно посмотрел мне в глаза, – ты кроме своей медицины, хоть чем-то интересуешься?
– Если ты опять намекаешь что я тупой провинциал, говори открыто, – я в раздражении бросил карты на стол, – что я опять пропустил?
– Ничего особенного, Док, просто владелец корабля, или капитан, обязаны передать полётный лист в администрацию и комендатуру Флота. Конечно же, данные секретны, но думаю, несколько фунтов могут помочь приоткрыть завесу.
– Тык, бртан, – начал я, подражая водителю рикши, – н'нашем кругляше, все тупваты, ага.
Оззи рассмеялся.
– Ничего, нормально. Ты кстати хорошо держишься, я где-то год привыкал.
– Ладно, не захваливай, – я взял со стола карты, – и так, тётушка на Лангустине, десять тысяч за каюту и, естественно, никаких отметок в судовой роли.
– Я проверил его по базе, контрактов на него нету, в розыске у федов тоже не числится. Кстати, билет за чартер стоит вдвое меньше и на оформление документов уйдёт больше недели. Так что, условия и сумма входят в верхний потолок нормальности на этой станции.
– Как скажешь, – пожал плечами я, – и у меня всё, с тебя десятка.
– Надо разменять десятку двухпенсовиками и отдать тебе, – проворчал Оззи, собирая колоду.
***
За две недели полёта к Лангустину, ничего выдающегося не произошло. Бойл все так же сидел в боксе, разве что приобрёл привычку, кстати и не кстати, ныть что ему все надоело. Пассажир вообще не показывался из своей каюты, и еду к нему носила Изи. А я, отсидев положенное время в приёмной медотсека, заваливался читать. В библиотеке нашлись учебники по пилотированию, и Рино согласился натаскать меня на симуляторе. Кроме этого, я наскоро поднял информацию о Лангустине, чтобы не сесть в лужу.
Во времена Экспансии некий миллиардер за свой счёт оплатил постройку десятка транспортников. После этого, наряду с учёными, он пригласил всех желающих, разделявших его взгляды. Взгляды были довольно эксцентричными, в них преобладала евгеника, трансгуманизм и стремление к совершенствованию. Учёных он подкупил юридической свободой экспериментов в рамках общечеловеческой гуманности, а остальных привлёк обещанием экстерриториальности и юридической неприкосновенности. В итоге, на биологически стерильной планете, которая так и не обзавелась именем, была построена ещё одна ветвь человеческой цивилизации. Странный сплав науки и анархизма породил общество без полиции, законов и социальных институтов, больше напоминавшее феодальную монархию. Со временем, их стали называть по имени бродячего народа с Колыбели – пэйви, или бродяжками.
С точки зрения Федерации, у них не было ничего святого –оружие, эксперименты на людях, создание биоконструктов. Торговля всем и вся, от антиквариата с Колыбели, до перепродажи кораблей. Но при этом, строгие ограничения на насилие, грабежи и воровство.
Федерация попыталась подмять под себя эту планетку, но к немалому удивлению, её флот оказался изрядно потрёпан. Я читал об этом как о "Войне одного прыжка". На переговорах по урегулированию конфликта, представители пэйви сообщили, что могут изготовить такую чуму, что оставит от планет Федерации только пустые города и к которой сами бродяжки будут имунны. Федерация, скрипя зубами, приняла условия перемирия.