— Ну ладно, Брайан. Я знаю, ты в подобного рода делах новичок, поэтому я постараюсь употреблять слова попроще, в надежде, что тебе так будет легче понять. То, что происходит сейчас между тобой и Джастином, является особого рода психическим заболеванием, которое в разные этапы жизни настигает почти каждого человека. Это состояние именуется любовью.
Я фыркнул и даже демонстративно рассмеялся. Однако её выражение лица от этого не изменилось. Я знал, что она знает. Я начал склоняться к мысли, что нет смысла с ней спорить.
— Смейся, сколько хочешь, Брайан Кинни, но убедить меня в обратном тебе не удастся. Я видела, какой ты с ним, я видела, каким ты был до него, и я вижу, какой ты сейчас без него, так вот, это три разных Брайана Кинни. Единственное время, когда ты был по-настоящему счастлив и, когда тебя вполне можно было терпеть, было тогда, когда он был рядом. Я знаю, что ты его любишь. Я это знаю, можешь спорить, сколько влезет, но самог`о факта это не изменит. Так что, я предлагаю обойтись без споров и сразу перейти к вопросу о том, что же теперь делать.
Я подумал о том, что для проформы следовало бы заспорить, но я, блять, так устал. К тому же, я знал, что она будет спорить со мной до тех пор, пока я не сдамся, а в глубине души я понимал, что она права на все сто процентов. Поэтому я решил ничего не комментировать сейчас, но поспорить с ней по какому-нибудь другому поводу потом.
— В каком смысле «что же теперь делать»? Здесь ничего и не сделаешь, он теперь живёт в другой стране. Что бы там между нами ни было, всё это в прошлом. Он теперь за границей.
— Не вижу в этом проблемы, если, конечно, ты не потерял паспорт, и не попытаешься провезти через границу что-нибудь, не одобряемое таможней, — ответила она как о чём-то, само собой подразумевающемся.
— Ты предлагаешь мне поехать в Ванкувер? — спросил я как можно скептичнее.
— А почему нет? Можно подумать, ты бы не смог найти для этого ни времени, ни денег, ни повода. Чёрт побери, да я уверена, что среди твоих клиентов как минимум парочка проживает именно там. Почему бы тебе не нанести им визит?
Хм-м-м… А в этом что-то есть. То есть, нет. Именно в Ванкувере у меня нет ни одного клиента, но я совершенно не обязан посвящать в это её или кого бы то ни было другого.
— Послушай, сейчас ты ведёшь себя именно так, как и повёл бы себя Брайан Кинни, то есть, стоически изображал бы полное равнодушие. Но, в то же самое время, ты сейчас на самог'о себя не похож. И это меня беспокоит.
Я посмотрел на неё. Видимо, моё непонимание явственно отразилось на лице.
— Тот Брайан Кинни, которого я так хорошо знаю, знает, чего он хочет, идёт и берёт это, и ни перед кем не извиняется и ни о чём не сожалеет. Этот принцип должен применяться даже в том случае, если то, что ты хочешь — Джастин. Ведь именно за это я тебя и люблю.
Она проводит ладонью по моей щеке, и я ничего не могу с собой поделать, я прижимаюсь к этой ладони. Я говорил об этом раньше и повторюсь ещё раз: она слишком хорошо меня знает. Я заставил себя что-то ответить.
— А что, если… — продолжить я не смог.
Она не стала переспрашивать, что же я имел в виду, или ждать, чтобы я договорил эту фразу сам. Она снова взяла со столика рисунок и сунула его мне в руки.
— Что, если он пошлёт тебя подальше? Что, если он уже нашёл себе другого? Ну, любовь — всегда риск, но если это хоть чем-то тебя утешит, я точно знаю, он настолько же неравнодушен к тебе, насколько ты неравнодушен к нему. Я даже готова поспорить, что, в отличие от тебя, у него хватило смелости признаться тебе в своих чувствах.
При этих словах я усмехнулся. Она отобрала у меня рисунок и положила его на журнальный столик, а потом чмокнула меня в лоб.
— Ну вот, проблема решена. Теперь иди и ешь бейгл. Ты уже на скелет стал похож.
Она забрала сумочку и пошла к двери.
— Пока.
— Пока, Линдси, — пробормотал я.
Она беззвучно усмехнулась и закрыла за собой дверь.
Через пять минут я, как ни в чём не бывало, уже заказывал билет в Ванкувер на завтра. Сейчас самое подходящее время года для поездки, и, к тому же, я там ещё ни разу не был. Когда я нажимал на кнопку «подтвердить заказ», меня внезапно осенило: я сейчас делаю то, что ещё несколько минут назад считал в принципе невозможным.
Я еду за ним.
Примечание к части
* (местный сленг) небольшой перерыв или вечеринка прямо на рабочем месте, когда одного из работников предварительно отправляют в кофейню Тима Хортона за кофе и выпечкой для коллег или, когда всей компанией идут погулять перед тем, как зайти в эту кофейню.
ГЛАВА 15
Когда я пополз к нему по одеялу, на его лице читалось явное непонимание происходящего, но когда я велел ему заткнуться и поцеловал его, он без колебания ответил. Он обнял меня, он был таким красивым. Казалось, он сам поверил в то, что красив, почти поверил. Он не трахал меня, нет, он занимался со мной любовью. Обычно это выражение у меня ничего кроме протеста не вызывало, но как иначе назвать то, что он делал? Ну почему он был до конца честен со мной именно тогда, когда мне через несколько часов предстояло сесть в самолёт и улететь? Хотя… возможно, именно поэтому.
Когда всё закончилось, и наступила тишина, он поцеловал меня. Я уже засыпал, когда он прошептал это. «Останься». Я тут же распахнул глаза. «Пожалуйста». Я кивнул, и улыбка расползлась по моим губам. В следующую секунду я обнаружил, что почему-то лежу с закрытыми глазами, хотя я совершенно не помню, чтобы их закрывал. Поэтому я их открыл. Я был в своей комнатке в своей квартирке в Ванкувере. Опять. Блять, да сколько ж можно?!