— У меня, вообще-то имя есть. Меня зовут Джастин. Все ушли на обед.
Мр-р-р! Я усаживаюсь прямо перед ним.
— А почему ты не ушёл с ними, Джейсон?
— Я должен закончить эти плакаты в стиле поп-арт и написать Марку сопроводительную записку. Больше у меня на сегодня заданий нет. Так что я решил потерпеть без обеда и уйти домой пораньше.
Он даже головы от рисунка не оторвал. Какой хам.
— Что малюешь? — спрашиваю я.
Тут он уже отрывается от рисунка.
— Плакат в стиле поп-арт, — отвечает он. В интонациях явственно читается «а то ты сам не видишь, придурок», но нужно воздать ему должное, парень держит своё раздражение при себе. А я-то думал, что день сегодня будет скучный.
— Ага. Понятно. Это твой? — спрашиваю я, разглядывая новёхонький Мак.
— Да… — неуверенно отвечает он. Можно подумать, я его сейчас схвачу и убегу.
— Последняя модель?
— Да…
— Я подумываю о том, чтобы купить себе такой же. Можно посмотреть?
Он было заколебался, но потом всё-таки сделал жест типа «давай, валяй» и молча уткнулся в рисунок.
— Слушай, Джесси, ты, похоже, не рад меня видеть.
— Меня зовут Джастин.
Ага. Похоже, ещё немного, и у него дым из ушей повалит.
— Вообще-то я занят. Честное слово, нет у меня времени на болтовню.
— Смешно. В Вавилоне на прошлой неделе у меня сложилось совсем другое впечатление.
Похоже, я попал в яблочко. Он оторвался от рисунка и принялся терзать карандаш.
— Да что вы себе… Да я… Да я не…
Я жестом предложил ему продолжать, делая вид, что не понимаю.
— Что было на прошлой неделе в Вавилоне, абсолютно не имеет значения, и к тому же я совершенно не понимаю, о чём вы ведёте речь, — выдал он и густо покраснел.
— А, по-моему, ты всё прекрасно понимаешь, — усмехнулся я, продолжая копаться в программных недрах компьютера, — я умею распознавать алчущие похотливые взгляды, Джаспер, на меня так часто смотрят.
Он опять начал что-то мямлить под нос, после чего выпалил с негодованием:
— Не могу поверить, что вы настолько непрофессиональны! Ну видел я вас в Вавилоне, и что? Большинству отвечающих за свои действия взрослых хватило бы зрелости и ума пережить это и забыть. И я совершенно не понимаю, чего вы этим пытаетесь добиться…
— Слушай, дружище, как называются эти штучки, — перебил его я, напрочь проигнорировав череду оскорблений, которая только укрепила меня в желании довести начатое до конца.
— Какие ещё штучки? — ошарашено и по-прежнему злясь, спросил он.
— Ну такие штучки… Печеньки… Я бы сейчас с удовольствием такую скушал, и чувствую себя полным идиотом, потому что не могу вспомнить, как они называются… Ну у них желе внутри, а сверху глазурь…
Он пристально посмотрел на меня.
— Поп-тарт?
— Именно! — воскликнул я и для убедительности даже хлопнул ладонью по столу. — Спасибо! Извини, что перебил и не дослушал твоё ворчание. Так о чём ты там?
Он что-то невнятно пробормотал под нос и швырнул на стол карандаш.
— Будьте столь любезны, оставьте в покое мой компьютер, уйдите отсюда и дайте мне возможность работать в спокойной обстановке.
— Ого! Ну ладно.
Я поставил ноутбук перед ним.
— Знаешь, ты бы почитал на досуге какую-нибудь книжку о манерах и правилах поведения в присутствии босса. У нас здесь так себя вести не принято. В общем, пока. Удачи тебе с поп-артом.
Я вышел, с трудом удерживаясь от того, чтобы не заржать. Если он уже сейчас так зол, то что же будет через двадцать четыре часа?
***
Я оказался прав. Почти ровно через двадцать четыре часа Синтия сообщила мне, что Джастин Тейлор хочет увидеться со мной, причём срочно.
— Ну пусть заходит, — ответил я как можно любезнее.
Пять секунд спустя дверь грохнула о косяк, и передо мной возник взъерошенный Джастин. Один уголок рубашки торчал вверх, волосы всклокочены, в глазах сверкает пламя.
— КАКОГО ЧЁРТА? ВАМ ЧТО, СОВСЕМ НЕЙМЁТСЯ? — он полупроорал-полупрошептал с выражением лица «да ты хоть сам-то понимаешь, что я с тобой теперь сделаю?»
— Что-то стряслось? Ты о чём? — я старательно изобразил полное неведение.
— Одно дело смеяться надо мной или даже беспричинно цепляться ко мне, но, блять, устроить такое с функцией автозамены, это совсем другое!
Я беспомощно пожал плечами.
— Ещё раз повторяю: я не понимаю, на что ты намекаешь, Джексон.
— Ах вы не понимаете! Тогда объясните, как так вышло, что каждое слово поп-арт в моей сопроводительной записке загадочным образом превратилось в «поп-тарт»?!
С этими словами он швырнул мне на стол лист бумаги, сплошь испещрённый красными пометками и вопросительными знаками. Я взял его в руки, откашлялся и начал читать с выражением.
— Использование плакатов в стиле поп-тарт в избирательной кампании Стоквелла поможет создать имидж, отличающийся от имиджа других кандидатов, баллотирующихся на пост мэра.
О да! Жизнь прекрасна!
Я с трудом удержался от того, чтобы не хихикнуть.